Проклятый король и я

Тур Тереза

2-2

— Госпожа ведьма! Госпожа ведьма!

— Выключись, — порекомендовала я назойливому будильнику. — Вздумал мне тут… Орать человеческим голосом.

— Просыпайтесь!

— Не хочу, — сообщила я.

— Она не выходит, — заорал звонкий юношеский голос, такое ощущение, что в самое ухо.

— Дети — это зло, — пожаловалась я Вселенной тоном настоящей «училки» и… проснулась. От звуков собственного противного голоса.

Ночь. За крошечным окошком тревожно мечутся факелы. Кекс проснулся и глядит осоловело, не

понимая, где мы находимся.

— Всё-таки замок, — вздохнула я и стала выбираться.

Мопс проскользнул между руками и вырвался на круглый двор, со всех сторон окружённый мрачными каменными постройками, давящими во тьме со всех сторон.

— Фрр-р-р… — поёжился пес.

— Замёрз?

— Госпожа ведьма! Прошу.

Обрадованный паж повёл нас через двор, мимо самой высокой башни, любопытных глаз солдат и прислуги.

— Ведьма… Ведьма. Ведьма! — послышались шепотки за спиной.

Мда… Как-то… Неуютно.

— Его величество приказал разместить вас со всеми удобствами, — говорил мальчишка, которому явно было неловко от того, как нас «встречают». — На господской половине. Одежда, вода для купания — всё готово. Ужин вам подадут.

— Хорошо бы.

Мы пересекли огромный зал. Огонь уже затухал в разинувшем огромную драконью пасть камине, на радость притаившимся в тёмных углах теням. Второй этаж. Третий. Какие высокие ступени! Я взяла Кекса на руки — коротенькие лапки мопса не предназначены для подобных подвигов. Галерея, несколько поворотов.

— Прошу!

Мальчишка распахнул передо мной тяжёлую дверь, но заходить не стал, застыл на пороге.

— Если вам что-то понадобиться, госпожа ведьма — шнур возле кровати. Дёрнете — колокольчик призовёт служанку. Удобства, — он покраснел, особенно умилительно выглядели уши из-под берета, — в комнатах.

— Спасибо, Лард.

Он вдруг смешался.

— Что? Хочешь о чём-то спросить?

— Мне тут сказали… Я тут подумал…

Я молчала — ждала, пока скажет сам.

— Вы знаете моё имя.

Кивнула.

— То есть я пропащий теперь?

— В каком смысле?

— Вы ведьма.

— Допустим.

— И знаете моё имя.

— Ты о том, что я теперь тебя заколдую?

— Или проклянёте… — он совсем сник. — Мне кучер сказал. А мне нельзя, у меня мама и сестры. Мне их замуж выдавать. Я единственный мужчина в роду.

«Кучеру бы язык прикусить! — подумалось мне. — Зараза какая!».

А вслух сказала:

— Во-первых, ведьмы просто так никого не проклинают.

— Да? — мальчишка с сомнением поправил берет.

— Да. Проклятие ещё заслужить надо. А во-вторых, если вспомнить историю вашего королевства — та ведьма, что прокляла вас, она же не знала, как кого зовут?

— Не знала.

— Однако это ей не помешало проклясть целое королевство. Так что спи спокойно. А будет ли у тебя всё хорошо, это не от ведьмы зависит.

— А от кого?

— От тебя самого.

На этом мальчишка передал мне рюкзак и мы распрощались. Я зашла в комнату и закрыла дверь, отрезая нас с Кексом от остального мира — хотелось побыть одной и всё

хорошенько обдумать.

— Кекс? Кексик?

Мопса нигде не было видно. Больше всего комната напоминала роскошно обставленную, но не уютную гостиную. Тяжёлые деревянные стулья с высокими резными спинками были похожи на троны, но желания сесть на них и расслабиться, увы, не возникало. Даже яркие вышитые подушечки не спасали положение.

Мохнатая шкура возле огромного камина — пожалуй, самое тёплое место, но и в этом углу Кекса не было. Наконец я его нашла — в спальне. Огромная кровать с балдахином, на стенах — гобелены, изображающие сцены охоты. Просто… кошмар! Интересно, этот… как его… дизайнер его величества, он реально думал, что картина, изображающая весьма достоверно то, как охотники перерезают горло оленю, поможет расслабиться и сладко заснуть? Или это такой… тонкий, непрозрачный намёк? Ну, чтобы каждый вновь прибывший не расслаблялся — не то с ним, как с этим несчастным оленем?

Чужая страна — потёмки, что уж говорить о чужом мире. Странно, что я понимаю их язык, ведь они не по-русски говорят, и даже не по-английски…

Ладно, с этим разберёмся позже, сейчас же меня больше интересует вопрос, где ж тут те самые обещанные удобства?

К моей искренней радости, «удобства» оказались вполне себе. В замке был водопровод — в углублении серебрилась и пенилась тёплая вода. А вы, ребята, не так уж плохо живёте, между прочим.

Быстро сорвала с себя плащ, куртку, спасшие меня сегодня утеплённые непромокаемые штаны, и отправилась в ванную.

Не знаю, откуда во мне вдруг нашлось столько смелости. Видимо, решила, что после всего произошедшего со мною этим холодным, осенним вечером — терять уже всё равно нечего. Скорее всего, я упала. Может, напал кто. Может, машина сбила, хотя я этого, конечно же, не помню. Валяюсь в коме, и всё это мне снится… Наверное.

Первым делом выгнала из ванной комнаты Кекса. Мопс бесстрашно лаял на пляшущие в воздухе мочалку и ведро с тёплой водой. Я же забралась в ванну на позолоченных львиных ножках и отдалась волшебным вещам. Заклинание, зелье, или просто тут всё заколдовано — мне-то какая, собственно, разница? Вода — горячая, мочалка в душистом мыле (тонкий запах свежескошенной травы — умопомрачительно!) — что ещё надо? Как там, у классика? «Да здравствует мыло душистое, и полотенце пушистое! И зубной порошок, и густой гребешок…». Или наоборот? Сначала гребешок — потом порошок? Не помню.

Завернувшись в огромное полотенце (оно, кстати, не подлетело и не укутало — пришлось самой всё делать, безобразие!), совершенно счастливая, я нырнула в кровать — к Кексу под балдахин. Мопс уже сладко посапывал — измучился, бедный.

Мою же усталость как рукой сняло! Думаю, всё дело в мыле — оно наверняка волшебное. Или ведро заговорённоё? Да нет же, заговаривают воду… Точно! Вода! И столько сил, что кажется, вот сейчас пойду, расколдую всё это несчастное королевство, напеку пирогов, разыщу ту обиженную ведьму и приглашу на пикник. Все помирятся, заклятие спадёт, и мы с Кексом…