Проклятый Легион
Шрифт:
Планета Альгерон, Империя людей
В апартаментах для высокопоставленных лиц сто яла резная мебель ручной работы. Вставленные в золотые рамы эмблемы полков висели на темно–красных стенах вперемежку с коллекцией старинного оружия и окровавленными флагами. Все это создавало довольно мрачную атмосферу, и Чин—Чу был рад сбежать отсюда. Он положил руки на плечи невестки и посмотрел ей в глаза. Они были одного роста. — Ты уверена? За последний час двенадцать кораблей вышли из гиперпространства. Сколари предъявит ультиматум, Сент—Джеймс откажется его выполнить, и космические
Наташа выдавила улыбку.
— Да, я уверена. Я могу быть полезной здесь. Клике нужен представитель на Альгероне. Вы сами это говорили. Да и потом, судя по всему, что я услышала за последние несколько дней, на Земле будет так же опасно.
Чин—Чу опустил руки. Наташа была права. Он потянулся, чтобы поцеловать ее в щеку.
— Мне следовало знать, что с тобой бесполезно спорить. Будь осторожна. Нола убьет меня, если с тобой что–нибудь случится.
Наташа засмеялась.
— И кто это говорит! Тот самый человек, который возглавляет Клику и готовится к межзвездной войне. Это вы будьте осторожны.
Чин—Чу кивнул, попытался найти нужные слова, но они не пришли. Он хотел сказать, что понимает ее чувства к Сент—Джеймсу, что Леонид хотел бы, чтобы она была счастлива.
Слеза сползла по Наташ иной щеке. Жемчужно–белые зубы закусили нижнюю губу.
— Вы замечательный человек, Серджи. Империи повезло.
Чин—Чу отмахнулся от комплимента и потянулся за чемоданом.
— Глупости. Я идиот, позволивший втянуть себя в ужасную передрягу и не знающий, как оттуда выбраться. Ничего благородного в этом нет.
Раздался звонок. Промокнув платком слезы, Наташа пошла к двери. Та со свистом отъехала в сторону.
Айан Сент—Джеймс был одет в боевую форму с оружием на ремне. Он выглядел усталым. Глаза генерала встретились с Наташиными и сразу смягчились.
— Здравствуйте, Наташа. Серджи готов? У нас мало времени. Первый корабль–разведчик опустится на орбиту через три–четыре часа.
— Суета, суета, суета, — бодро сказал Чин—Чу. — Чего же мы ждем? Пора идти.
Сент—Джеймс и Наташа посмотрели друг на друга, усмехнулись и дали Чин—Чу пройти.
Они представляли странное трио, когда шли к кораблю: прямой как палка солдат, изящная молодая женщина и кругленький торговец.
Но их едва замечали. Готовые к бою биотела, киборги и роботы торопливо шагали по коридорам, спеша присоединиться к своим частям. Через несколько часов, самое большее, дней, они будут сражаться за свою жизнь. Не с инопланетянами, которые все еще движутся внутрь империи, а со своими собратьями–людьми. Казалось, что вторая битва Камерона будет столь же бессмысленной, как и первая.
Каюта была под стать женщине, которая ее занимала, — строгой и аскетичной. Серые металлические стены, рассеянное освещение, сложный терминал связи и откидная кровать, которая сейчас была убрана. Хотя женщина жила здесь уже несколько недель, в каюте не было ни одной семейной фотографии, ни одной безделушки и никакого другого материального выражения ее внутреннего мира.
Адмирал Паула
Знать, что сделает противник, еще до того, как он это сделал, было редкой роскошью, которой она собиралась насладиться. Адмирал улыбнулась, встала и надела ненакачанный шлем. От него пахло пластиком. Воздух поступал в шлем через наружные клапаны. В случае аварии костюм загерметизируется и перейдет на встроенный воздушный резервуар. В этом костюме было неудобно, но лучше, чем целыми днями таскать полноценный скафандр.
Упругим шагом Сколари направилась к люку. Сент—Джеймс заслужил урок и получит его. Будет и дополнительная польза. За исключением нескольких незначительных стычек во времена ее молодости, Сколари никогда не руководила крупным походом, и решительная победа укрепит ее авторитет.
Члены команды космического линкора «Сирус», как и всех остальных кораблей во флотилии Сколари. уже больше часа были на боевых постах. Корабли уязвимы на выходе из гиперпространства, и Сколари сочла, что лишняя осторожность не помешает.
Обычно оживленный главный коридор был пуст, так что Сколари и здесь оказалась в полном одиночестве. Генераторы искусственной гравитации были установлены на 1.5 g, чтобы укрепить космических пехотинцев, и адмирал наслаждалась ощущением дополнительного сопротивления.
Она подошла к рубке. Двое часовых из космопехоты встали по стойке «смирно». Каблуки их правых ботинок ударили в пол в тот самый момент, когда их штурмовые винтовки IV класса встали вертикально. Сколари одобрительно кивнула, получая удовольствие и от знаков уважения к ее званию, и от точности, с которой все было исполнено.
Люк отъехал в сторону, и Сколари вошла в центр управления. Все три вахты были в сборе — в сумме человек тридцать, — отчего в рубке стало довольно тесно.
Подобно Сколари, персонал центра управления носил легкие гермокостюмы, которые автоматически накачивались воздухом, если отсек получал пробоину. Их прозрачные шлемы свисали вокруг лица, как складки полупрозрачной кожи. Они больше походили на инопланетян, чем на людей, когда горбились над своими экранами и бормотали что–то в свои микрофоны.
Офицер материализовался у локтя Сколари. Его звали Уилер. Под сверхмощным пластиком его привлекательное лицо выглядело карикатурным. Шлем приглушал его голос.
— Добро пожаловать в командный центр, адмирал. Капитан Кедаша совершает обход. Мы идем точно по графику.
Сколари одобрительно кивнула.
— Есть какие–нибудь признаки транспорта? Уилер знал, что она имеет в виду. От транспортных кораблей, посланных эвакуировать Легион, не поступало никаких известий.
— Нет, мадам. Донесения разведки были точны.