Проклятый лес

Макута Александр

— Это лунный камень, редкий минерал и с особыми свойствами к тому же, — мой товарищ установил артефакт на стол и мы рассматривали его. — Судя по всему, оборванки добыли его из могилы этого мудреца, про которого ты рассказывал. И использовали как-то по особенному, исказив и извратив суть. За счет крови и своих обрядов, они смогли использовать его и подчинять своей воле местных многоножек.

— Кто они такие вообще, эти бабы? Оборотни вроде меня? Тоже из какого-то местного древнего рода?

— Ха-ха, — отмахнулся Кайел. — Скажешь тоже! Мутанты обычные. Обладая магической

силой, можно попасть под воздействие чужого джарха, и тогда часто проявляются разные ментальные и физические свойства. Чаще всего, правда, уродства, в том или ином виде, но все же.

— Мутанты ты сказал?

— Ага. Не знаешь, что это значит, что ли?

— Вроде в курсе, — задумчиво протянул я. — И что?

— А то, что ты местных жителей избавил от этих двух лиходеек, и они теперь едва ли не ноги нам целовать готовы.

— Лучше деньгами.

— Я тоже так подумал, — кивнул Кайел и кинул на стол мешочек с монетами. — Две сотни почти. По всем дворам собирали.

— Верни им половину, — велел я. — Многоножки-то никуда не делись.

— Как скажешь, но на них жалоб не было — они явились еще тогда, когда лес засох. Несколько лет назад.

— Все равно верни. Как-никак, здесь Западный Даанган.

Кайел посмотрел на меня долгим задумчивым взглядом и медленно кивнул.

— А с этой штукой что? — я указал на лунный камень.

— Никогда не умел разбираться с артефактами, — пожал плечами сероволосый. — Оставим себе, со временем он очистится. Только надо в деревянную коробку положить.

— Зачем это?

— Дерево плохую мадью впитывает и чистит как фильтр, — Кайел критически меня оглядел. — Плохо поправляешься. Еще еды просить?

— Пусть тащат все, что есть! — заявил я, глотая набежавшую слюну.

Из деревни мы уходили, снова пополнив состав. Не знаю как, но Хваргу сотоварищи удавалось находить последователей Линьерги-владычицы буквально везде. Так ловко они обращали простых людей в свою веру, что я прямо диву давался. Приехали ввосьмером, а отбывает уже десять человек.

Кайел кривился, говоря, что без места силы сектанты долго не протянут, но против новичков в отряде не возражал. Тамаш, Хварг и Крал и подолгу с ними беседуют, что-то разъясняют, учат правилам и молитвам. А Вовах, четвертый из тех, кто выжил после абордажа, обучает владению арбалетом и топором.

Сегодня наш путь лежит по заросшей дороге вдоль небольших холмов. Как рассказал один из возниц, доставивших нас сюда, этот тракт ведет к Диким и к деревне Харчи. Там всего три двора, да и неизвестно, живет ли кто-то. Давно не было никаких вестей.

— Что за Дикие? — полюбопытствовал я, и получил удивленный взгляд от крестьянина. А заодно и тычок под ребра от Кайела.

— Не пугай честных людей своими шутками, Итан, а то в имперцы запишут, не отмоешься, — укорил он меня.

— Дальше пойдете сами, — объявил Горыл, разворачивая телегу. — Сами видите, здесь осыпь, а дальше дождями склон размыло. Да отсюда и недалеко уже. Идете туда, понемногу забираете к реке и там, по берегу еще

день-другой вам топать. К Диким не суйтесь, мало ли, какие у них дела творятся. Они же, считай, от животных недалеко ушли.

На том и распрощались, забрав свои нехитрые пожитки и припасы. Сегодня мы уже никуда не пойдем, а устроимся на ночлег где-нибудь здесь, темнеет уже. Мне-то было бы нормально и ночью шагать, но обычным людям это не под силу, так что разбили лагерь. Еда, разговоры — все как у отдыхающих с дороги путешественников.

Темная фигура возникла в свете костра совершенно внезапно. Ее появление не заметил ни я, ни Кайел, а часовые так и вовсе прозевали. Невысокий воин, облаченный в шкуры и мокасины, возник из темноты, и замер на самой границе света, молча глядя в огонь. Языки пламени освещали его татуированное лицо с несколькими шрамами и вытянутые вверх уши, украшенные мелкими косточками. Он глядел в костер, и пламя как будто слабело под его взглядом. Из оружия у незнакомца было короткое копье, сейчас упертое пяткой в землю, костяной нож-серп на поясе, выточенный, вроде бы, из ребра какого-то существа, и что-то типа боло — веревка с привязанными на концах грузами.

Постепенно разговоры смолкли — все заметили гостя, но, подчиняясь знакам Кайела, ничего не предпринимали.

«Чего ему нужно?», — думал я.

Как я узнал совсем недавно, территории Диких никогда не входили в состав Западного Даангана, оставаясь землей условно-враждебных племен на этой стороне реки. Имперцы тоже не полезли к ним, когда была война. Да и нет, вроде бы, ничего интересного на их землях. Пустынная малоплодородная почва, скудная растительность, ветра, много опасностей, основная из которых — местное население. Свирепые и умелые воины, которые, однако, уже много лет не переходят негласных границ с Западным Даанганом.

И это несмотря на то, что никаких военных гарнизонов Империи или графа Мато тут нет и в помине. Причин этого и историю никто из моих попутчиков не знал, но сейчас таких знаний и не требовалось. Один из диких стоял всего в нескольких метрах от меня.

— Люди из Данги, — начал он, чудовищно коверкая слова непривычными для себя звуками. — Зачем вы здесь? Ищите войны? Или мира?

Данга, это местное название Даангана, надо понимать.

— Мы не пойдем в ваши края, — ответил Кайел, обозначив приветствие. — Наш путь лежит вниз, реке, а дальше пойдем вдоль берега.

— Экспедиция? — поднял бровь дикарь.

— Ты хорошо знаешь язык Западного Даангана, — похвалил я его и махнул рукой, приглашая приблизиться. — Садись к огню, отведай нашей еды. Мы не желаем зла ни тебе, ни твоему народу. Я Итан. Это Кайел. Как твое имя?

Дикарь едва заметно вздрогнул и замер, впившись в меня глазами и, видимо, решая, принять ли приглашение.

— Хуунга, — кивнул он наконец и шагнул к костру. А я так и не понял, имя это или согласие.

Ему подали еды, от вина гость отказался и как будто ждал, что мы сами начнем говорить. Через некоторое время так и случилось — Кайел потерял терпение и закончил игру в молчанку.