Проклятый меч
Шрифт:
Он отвернулся от коровы и обратился к Хелен, которая сидела на стуле возле задней двери и ощипывала цыпленка, бросая перья на забитую птицу у своих ног.
— Я подою еще двух коров, а потом зарежу тебе гуся! — прокричал он через весь двор и снова вернулся к коровьему вымени.
— Как твоя жена? — озабоченно поинтересовался Томас.
— Спасибо, с Агнес все по-прежнему, — вздохнул Гвин. — Пока выкидыша не было, но кровотечение еще сохраняется. Повитуха говорит, что она должна отлежаться несколько дней, если хочет сохранить ребенка.
— А мальчики?
— У них тоже без ухудшения,
Будучи добрым человеком, искренне сочувствующим всем, кого постигла беда, Томас постарался подбодрить друга и хоть как-то улучшить его настроение:
— Гвин, я ничем не могу помочь тебе, кроме молитвы, но если способен хоть что-нибудь сделать…
— Спасибо, Томас! Похоже, на меня свалилось какое-то страшное проклятие в последние дни. Если случится то, чего я больше всего опасаюсь, мне действительно понадобятся твои молитвы.
— Внимание, внимание, все, кто имеет хотя бы малейшее отношение к расследованию королевского коронера графства Девоншир, подойдите поближе и примите участие в этом деле!
Голос Томаса казался еще более писклявым по сравнению с громоподобным басом Гвина, когда тот открывал весьма утомительную процедуру судебного разбирательства. Но даже этого голоса было достаточно, чтобы все приглашенные мгновенно притихли и собрались в полукруг перед небольшим навесом, служившим временным моргом для тела трагически погибшего суконщика. А позади них собралась большая толпа зевак, состоявшая в основном из женщин, которые тоже притихли и вытянули шеи, чтобы лучше слышать выступавших. Они находились на небольшом пыльном дворе церкви Святого Панкраса почти в центре города, но большинство присяжных заседателей думали о чем угодно, только не о судебном разбирательстве, поскольку у всех были свои дела, требовавшие их участия.
Дверь, на которой доставили тело Уолтера Тайрелла, теперь покоилась на двух невысоких бочках за пределами навеса, а покойника предусмотрительно накрыли старым суконным одеялом. Рядом с ним стоял сэр Джон де Волф с угрюмым лицом, что было ему свойственно на подобных юридических церемониях. На нем красовался длинный серый мундир, перепоясанный толстым кожаным ремнем, на котором висел длинный кинжал в кожаных ножнах, но меча не было. Весеннее утро выдалось довольно прохладным, и он набросил на плечи хорошо выделанную накидку из волчьей шкуры.
Объявив о начале судебного разбирательства, Томас отошел в сторону, уселся на небольшую бочку и положил на колени доску со свитком пергамента, гусиное перо и чернила, приготовившись тщательно фиксировать ход процесса. Вперед вышел королевский коронер, уткнув в бока сжатые кулаки, и пристально оглядел сперва присяжных заседателей, а потом теснившуюся позади них толпу.
— Мы собрались здесь, чтобы выяснить, где, когда и при каких обстоятельствах наступила смерть этого человека. — Он взмахом руки показал на покрытое одеялом тело покойника. — Брат и вдова опознали его сегодня утром как Уолтера Тайрелла — хорошо всем известного суконщика, проживавшего у Восточных ворот. А теперь я прошу выйти вперед человека, который первым обнаружил тело!
По его команде
— А потом мы услышали топот ног убегающего человека, и я погнался за ним, но так и не настиг, — с нарочитым сожалением добавил констебль.
Затем он рассказал, как они подняли тревогу, разбудили людей из ближайших домов и организовали поиски злодея, не увенчавшиеся успехом. Неудачные поиски преступников обычно приводили к крупным штрафам, но городские констебли хорошо знали свое дело и всегда могли отыскать оправдания неудачам. После этого вызвали еще нескольких свидетелей с Уотербир-стрит, но те лишь подтвердили то, что уже сообщили судьям Теобальд и Осрик. Никто не видел в ту ночь ни убегавшего по аллее преступника, ни самого Тайрелла.
Выслушав их, де Волф вызвал для допроса вдову, и она вышла вперед, опираясь на руку своего деверя — компаньона Уолтера Тайрелла и помощника по ведению дел на шерстяной мануфактуре. Кристина была красивой блондинкой намного моложе своего покойного мужа и даже сейчас, в серой траурной накидке, привлекала к себе внимание окружающих. Несмотря на семейную трагедию, она выглядела спокойной, превосходно держала себя в руках и явно не нуждалась в поддержке, которую оказывал ей деверь.
Коронер сразу же смягчил тон, выказывая тем самым сочувствие безутешной вдове.
— Что ваш муж мог делать на улице в столь поздний час?
Вдова пожала печами:
— Он часто выходил в город по делам или встречался с друзьями в таверне. Его любимыми заведениями были «Нью инн» и «Плау». Думаю, он собирался расплатиться с каким-нибудь торговцем за поставки овечьей шерсти, но с уверенностью заявлять об этом не могу.
— А вы не знаете причины, по которой кто-то мог бы убить вашего мужа? — напрямик спросил Джон. — У него были враги, о которых вам хоть что-то известно?
Кристина покачала головой:
— Нет, сэр, он никогда не посвящал меня в свои дела. Единственное, что я могу предположить, — он стал жертвой обычных грабителей, решивших поживиться за его счет.
Джон посмотрел на Осрика:
— Когда вы его обнаружили, при нем были какие-то деньги?
— Нет, коронер, ни кошелька, ни сумки на ремне.
Де Волф удовлетворенно крякнул, поскольку появился по меньшей мере один из мотивов преступления — ограбление. В особенности если у убитого было много монет, которыми он собирался расплатиться с торговцем.
Кристина больше ничего не могла сообщить следствию и отошла в сторону, однако Джон решил допросить ее деверя и предложил ему назвать свое имя.
— Серло Тайрелл, сэр, — представился тот. — Я брат погибшего и одновременно его партнер в бизнесе, который мы вместе ведем на Экс-Айленде.
— Вам что-либо известно о врагах покойного, которые могли бы желать ему зла?
Серло, высокий худощавый мужчина с кудрявыми черными волосами, был лет на десять моложе своего покойного брата. Услышав вопрос, он смущенно переступил с ноги на ногу.