Проклятый род
Шрифт:
— Ты… нащел… нащел маня.
— Это… мой сын, — протянул Атаман, смотря в клетку. — Его обратили год назад. Эти ублюдки… когда он ездил в другой город с мужиками, которых я считал братьями и которые были главные в городе под руководством Ульяны. На них напали лешие, и один из них укусил его. Шприц с антидотом был один, а укушенных двое — мой сын и один из тех, кого я считал братом… Он решил, что его жизнь важнее. Они привезли мне его и утаили. Через несколько часов, он начал обращаться. Я понял весь расклад, но убить не смог. Это же дитя мое… единственное. — Атаман еще пристальней и со всей лаской
— Мне очень жаль, — произнёс Влад, потом отпустил Атамана, присел на корточки к клетке с монстром. — Ты воруешь детей?
— Не я, — подполз к Владу монстр вплотную.— Чудоваще заставила маня так делать.
— Чудовище?
— Масац назад прищел от тоду, — указал черной, как смола, ручкой на стену, что была дальше.
Влад подошёл к стене у которой стоял валун и отодвинул его.
— Что за…? — удивился Влад, когда за валуном была пробитая насквозь стена школы, и оберегающая их стена. — Какого? Что это значит? — посмотрел он на Атамана.
— Мы пробили стену, чтобы вынести оружие и перенести на победу.
— Значит и на победе есть пробитая стена? — в недоумении спросил Кирилл.
— Да, — дал положительный ответ Атаман. — Там и есть наш склад с оружием. Думаете, нас бы пустили через ворота? Я так не думаю.
— Ты ненормальный, — подошла к нему Катя. — Здесь столько людей! А если кто-то залезет?
— Ужа залас. Масац назад.
— Полоумные, — сказал Влад, смотря на дыру.
— Мне плевать на этот город, который отверг моего сына. После его обращения, я вышел за стену и нашел военную часть с оружием и патронами в одном тайнике. Потом нанял людей и начал терроризировать всех. А если кто-то проберется к нам, мне плевать, пусть всех здесь убьет.
— А зачем ты Жанну хотел к себе?
— Прихоть, единственная девственница на город осталась. Думал развлечься.
— Знаешь что, — Влад подошёл вплотную к Атаману. — Если еще раз твои молодчики придут к ней и будут убивать перед ней тех, кто проявил к ней интерес, простым порезом на шее не обойдешься.
Атаман стоял молча и только смотрел на клетку с обращенным сынишкой, который смотрел на Влада.
— Расскажи мне про
— Прищель и заставиль меня дитай красть, могу людям виданье показывать и оглушать на несолке минут и брать контроль над талом… толька у дитай. Напрамер, на победи, я показел тебе образ того монстря, чтобы отпугнуть вас. Ночья вернул теби назад… монстр папрасил. Дитай застевлял идти к победи, охринника порализовал, и детьки проходили и выходили наружа через дырка. Тамь их ждоль монстр и забилал их.
— Куда он их вел? — вцепился Влад в клетку. — Скажи — спасти их должен.
— Дай ласток и чта-нибадь пищащие.
Влад посмотрел по сторонам и увидел у недоуменного Атамана черный фломастер, который смотрел на говорящего с Владом сынишку.
— Ты слышишь его? Или у тебя бред?
— Слышит, — подошёл к нему Кирилл. — Он понимает монстров.
Влад быстро выхватил у Атамана фломастер и нашел скомканный лист бумаги возле клетки с какими-то записями, а обратная сторона была пустой. Протянул руку, и монстр взял все необходимое и начал чиркать по листу бумаги.
— Он понимает меня, — упал на колени в слезах Атаман возле клетки. — Данил… Данилка… это я — твой папка….
Но существо не отзывалась, а уперлось взглядом в листок и что-то чиркало. Через десять минут монстр закончил и протянул лист с фломастером. Там был рисунок большого здания с четырьмя этажами. Возле него стоял памятник — лицо человека на длинном пьедестале и лесенки, идущие вверх к зданию, на котором было написано название ‚П.О.Е.ЭЙ‘.
— Туды их Вел. Дальше от нас еще есть маленькай городок. Тамь сидить с датьми в здание этемп.
— Спасибо, — протянул Влад руку монстру, на что монстр пожал ее.
Ощущение — обугленная шершавая кожа.
— Папи скажи, чтаб убил маня… ни хочу так продолжать. Умолаю.
Влад вспомнил тот момент с бледным в штабе — тот тоже не хотел больше жить. Это печалило его, но он понимал все. Отдающийся болью голос он понимал. Подошёл к Атаману и дал ему в руки кинжал.
— Он просит, чтобы ты убил его… Не может он так больше жить.
— Что?! Нет! Данилка, мы с тобой выкрутимся! — Влад посмотрел на Данила, потом помотал головой Атаману влево и вправо. — Как же так… — Атаман открыл клетку и подошел к сыну, присел и наставил нож ему на сердце. — Данил… Прости меня, — в слезах начал откровенничать он. — Я всегда любил тебя… Помнишь, как мы кроликов стреляли? Ты мне, засранец, палец отстрелил. Ух, как же я злился — пальчик то не вернуть.