Проклятый рыцарь
Шрифт:
— Нет! — отрицательно покачал головой тот.
— Габриэль, мы должны уходить — у нас просто нет выбора! — обратилась Аннабель уже ко мне.
Вместо ответа я закрыл дверь, а затем со всей силой ударил кулаком по кодовому замку — тот разлетелся вдребезги.
— Готово! — сказал я, подергав ручку и убедившись, что дверь закрыта. — Это задержит их еще на какое-то время!
На самом деле я вовсе не был уверен в результате своих действий — просто несколько раз видел такой трюк в кино. Правда там замок обычно разбивали либо выстрелом, либо прикладом автомата, а не голой рукой, подумал я, разглядывая окровавленные
— Стой! — крикнула Аннабель, видя, что я уже вознамерился попытаться силой открыть замки, на этот раз не кодовые, а самые обычные, навесные, у клеток. — Наверняка у нашего доброго доктора есть с собой ключи!
Вместо ответа «добрый доктор» и вправду достал из кармана халата ключи и открыл замки на обеих клетках.
— Вылезайте, ребята! — ласково сказал я, видя, что пленники в каком-то оцепенении лишь стараются забиться в дальний угол своей тюрьмы, вместо того, чтобы выбраться на свободу. — Они вам больше ничего не сделают!
Ноль реакции на мои слова — лишь выражение ужаса на лицах обоих.
— По всей видимости, их тут чем-то пичкают, каким-то успокоительным, чтобы не шумели и не создавали лишних проблем, — предположила Аннабель. — Я ведь права? — обратилась она к человеку в белом халате.
Доктор лишь угрюмо кивнул, подтверждая ее догадку. Пришлось мне вытаскивать их силой.
— Ведите нас дальше, док! — приказал я, сжимая руки бывших пленников.
Тот кивнул и торопливым шагом направился в противоположный конец комнаты, где находилась очередная дверь. Естественно, тоже закрытая. Открыв которую, мы обнаружили не очередную комнату или коридор, а самую обычную лестницу, ведущую наверх.
Наверху нас опять ждала дверь и доносившийся за ней гул голосов. Я приготовился к схватке, но когда и эта дверь распахнулась, на нашу компанию недоуменно уставились… несколько подростков! Комната, где мы оказались, была похожа на большую гостиную дома, в котором устроили общежитие. Да так оно собственно и было — вот только это оказалось общежитие и ночлежка для трудных подростков. Двое из них, до того, как мы помешали им своим вторжением, смотрели телевизор, двое оживленно болтали, а еще один весьма увлеченно ковырялся в своем телефоне.
— Меган, Корри?! — наконец-то спросил тот, который играл на телефоне, после того как две наши группы целую минуту увлеченно играли в молчанку и обмены взглядами. — А Майкл и Анна сказали нам, что вы убежали!
Дальше в ходе короткой, но весьма увлекательной беседы выяснилось вот что — Майкл и Анна, муж и жена, кстати, открыли приют для подростков, оказавшихся в сложной ситуации. Как правило тех, кто сбежал из дома — юные попрошайки и бездомные могли прийти сюда и попроситься на ночлег. Или даже остаться на несколько дней. Пускали почти всех желающих, при наличие свободных мест, конечно. Требовалось лишь соблюдать несколько простых правил — никакого оружия, никаких запрещенных препаратов и никаких драк. А дальше по-разному — тем, кто соглашался, чтобы ему помогли, Анна и Майкл вызывали службу социальной защиты, которая затем либо возвращала детишек в их семьи, либо помещала в интернат, где они могли жить до совершеннолетия. Те же, кто отказывался от помощи, возвращались к жизни на улице, время от времени вновь приходя переночевать под гостеприимный кров — особенно зимой, когда ночи так холодны.
В любом случае, силой тут никого не держали и ни полиции,
И ведь как все складно у них получалось! Остальным подросткам говорили, что их приятели просто ушли, решили вернуться на улицу — дело для бродяг вполне обычное. Заявление о пропаже в полицию также писать было некому. А у большинства подростков, пусть и ведущих асоциальный образ жизни, все-таки большинство внутренних органов еще относительно здоровые. Страшно даже подумать, сколько лет все это уже продолжалось, и сколько подростков пропало за это время!
Стало понятна и связь Дариуса с этим заведением — именно он направлял сюда львиную долю клиентов, умело выискивая среди посетителей своего клуба тех, у кого были проблемы со здоровьем и предлагая им помочь решить их проблемы. Естественно, делал он это вовсе не по доброте душевной — владелец клиники платил ему весьма щедрый процент за каждого клиента. А дальше уже те, кто получил такую вот тайную медицинскую помощь приводили своих друзей и родственников в медицинский центр красоты и здоровья Кристофера Нолана.
Вот только что мне теперь делать со всем этим? Владельцев этой ночлежки как назло дома не было — они куда-то уехали по своим делам. Как выяснилось, они часто так делали, показывая насколько сильно они доверяют своим «постояльцам». Ну, это-то и понятно, ведь по большому счету им было глубоко плевать, даже если бродяжки что-нибудь и украли бы, пока их не было — ведь те деньги, что владельцы клиники платили им в качестве награды за каждого подростка, с лихвой бы компенсировали все подобные потери.
— Ребята, вы можете сами вызвать полицию? — обратился я к подросткам после того, как в ходе нашей короткой беседы для меня стала ясна вся картина этого мерзкого бизнеса.
Те замялись, неуверенно переглядываясь между собой, а затем один из них набрался смелости и ответил за всех:
— Не, прости, чувак, мы с полицией не связываемся — от нее всегда только одни проблемы! Мы лучше просто прямо сейчас свалим!
Остальные лишь закивали головами в знак согласия. Да, наверное, глупо было ожидать чего-то иного от уличных попрошаек, воришек и бродяг. Пусть даже те только что узнали, что их приятелей, оказывается, разделывали на органы.
— Ладно, — вздохнул я. — Но вы хотя бы о Меган и Корри можете позаботится? — кивнул я головой на спасенных подростков, которые из-за действия лекарств, которыми их пичкали, так пока и не пришли в себя.
Тут у них возражений не было — взяв под руки двух ребят, чуть было не ставших против своей воли донорами органов, вся честная кампания тут же испарилась.
— Что же нам теперь делать? — с тревогой глядя на меня, спросила Аннабель, когда они ушли. — Неужели эти мерзавцы так и останутся безнаказанными?!