Пролог в поучениях

Протоиерей Виктор

Юноши сели в корабль и отправились в Финикию. В первые дни ветер был попутный, и они плыли быстро и благополучно; но вдруг поднялась страшная буря, волны заливали корабль: кормчий уже не мог управлять им; все в ужасе ожидали, что он или разобьется о подводный камень, или погрузится в море. Все пришли в смятение, плакали, призывали Господа; Иоанн и Аркадий со слезами молили Бога, да сжалится над ними и спасет их ради добрых дел родителей их. Между тем корабельщики, видя, что буря, не утихает, а корабль уж поврежден, сели в лодку и уплыли, оставив на корабле Иоанна и Аркадия и служителей их. Несчастные были лишены всякой помощи; в корабле открылась течь: он наполнялся водою и погружался в море; смерть казалась неизбежною. Братья обнялись, простились со служителями своими, помолились

еще Богу и, взявшись за доски, стали ждать крушения корабля. Корабль погрузился в море; их же разнесли волны. Рука Божия была над ними; никто не погиб, но все были разнесены волнами в разные стороны.

Иоанн доплыл до земли, вышел на берег, но не столько радовался он о спасении своем, сколько скорбел о разлуке с братом. Его положение было, однако же, очень трудное. Один, лишенный всего, в незнакомой ему стране, — что делать ему… Помолившись, он пошел искать какого-нибудь приюта. После довольно долгого пути, он дошел до ворот монастыря. Вратарь принял его и, услышав о бедственном его положении, одел, накормил и напоил. Иоанн пожелал вступить в монастырь; игумен согласился принять его и, через некоторое время, убедясь в искренности его желания, постриг его в монахи. Иоанн вел жизнь строгую и благочестивую, трудился и молился усердно.

Аркадий, со своей стороны, тоже доплыл до берега неизвестной ему земли и молил Бога о спасении брата своего, скорбя неутешно о разлуке с ним. Он дошел до какого-то селения, где добрые люди, встретив его, сжалились над ним и дали ему все потребное. Тут он взошел в церковь, со слезами помолился о любимом брать и потом заснул у дверей церкви. Во сне увидел он брата, который говорил ему: "не скорби обо мне, брат Аркадий, ибо я жив милостью Божией". Этот сон чрезвычайно обрадовал Аркадия; но успокоенный на счет брата, он долго не решался, куда ему идти, и что ему делать. Возвратиться ли к родителям? но мысль опечалить их вестью о брате удерживала его. Он вспомнил, что отец его часто хвалил иноческое житие, и решился вступить в монастырь. С этим намерением он отправился в Иерусалим. На пути встретился ему инок. Аркадии, поклонившись ему, сказал: "помолись обо мне, отец святой, ибо я в великой печали".

— "Не печалься, отвечал инок, — ибо брат твой жив и все бывшие на корабле спаслись. Иоанн, брат твой, вступил в монастырь, и ты увидишься с ним"

Аркадий удивился, слыша эти слова от незнакомого ему человека. Инок, встретившийся ему, имел от Бога дар прозорливости. По просьбе Аркадия, инок ввел его в лавру святого Харитона; тут он пожил с ним год, наставляя его в иноческом житии, и потом ушел в пустыню. Аркадий же остался в монастыре и исполнял усердно обязанности свои, день и ночь трудясь для Бога.

Прошло два года. Ксенофонт и Мария удивлялись и скорбели о том, что не получают никакого известия от сыновей, и, наконец, решились послать верного служителя проведать их. Тот прибыл в Вирит, но ничего не мог узнать об Иоанне и Аркадии; никто не видал их с тех пор, как они уехали из Царьграда. Удивленный этим, служитель спрашивал о них в других городах, но нигде не мог иметь ни малейшего известия. Он уже был на возвратном пути к господам своим, когда однажды, в путевой гостинице, увидел монаха, лицо которого показалось ему знакомо. Вглядевшись пристальнее, он узнал в нем одного из служителей, отправленных с Иоанном и Аркадием, и тот узнал его. Он начал расспрашивать о них. Монах, вздохнув глубоко, поведал ему о случившемся: "молодые господа наши утонули, говорил он, — и из всех бывших с ними, я, кажется, один спасся и вступил в монастырь, не решившись возвратиться к господам моим и опечалить их скорбною вестью"

Кто может вообразить себе скорбь бедной матери, лишившейся вдруг обоих сыновей своих, опоры и надежды старости ее! Но твердая вера в Бога спасла ее от отчаяния; она смиренно покорилась Его воле. "Да будет благословенно имя Господне! сказала она; — Он творит, что угодно Ему. Господь дал, Господь и взял. Он знает, что нам на пользу". С этою же покорностью воле Божией принял и Ксенофонт ужасную весть, и всю ночь провел в молитве. Он все еще надеялся, что сыновья его спаслись после кораблекрушения,

и уговорил жену свою идти с ним в Иерусалим, чтобы там, при гробе Господнем помолиться о них. Поручив дом свой верным служителям, благочестивые родители отправились в путь. По дороге раздавали они обильную милостыню нуждающимся, и так дошли до Палестины, где с благоговением посещали места, освященные земною жизнью Господа. Тут однажды встретили они одного из служителей, бывших с Иоанном и Аркадием, но он ничего не мог сказать им, кроме того, что они уже знали, потому что после кораблекрушения не имел никакой вести о юных господах своих. Но другая встреча обрадовала Ксенофонта и Марию и исполнила их надежды. По милости Божией, встретился им тот самый прозорливый старец, который ввел Аркадия в монастырь; он сказал им, назвав их по имени: "не скорбите; дети ваши живы; Бог открыл мне славу, уготованную им на небесах. Продолжайте молиться Господу и в Иерусалиме увидите вы сыновей ваших."

Полные радостной надежды, благочестивые родители продолжали молитвенные подвиги свои; а старец между тем прибыл в Иерусалим. Однажды он сел отдохнуть близ горы Голгофы, у храма Воскресения; в это время к нему подошел молодой инок и с почтением поклонился ему. Это был Иоанн, пришедший из монастыря своего для поклонения святым местам. Старец, узнав Духом Божьим, кто он, сказал ему: "где был ты, Иоанн? Отец и мать ищут тебя, а ты ищешь брата своего". Удивленный Иоанн, пав к ногам старца, восклицал: "Скажи мне Бога ради, где брат мой, ибо тяжко скорбит о нем душа моя". — "Сядь подле меня, отвечал старец, — и ты скоро увидишь его".

Иоанн сел около старца. Вскоре к ним подошел молодой инок, который, увидев старца, чрезвычайно обрадовался и пал к ногам его. Это был Аркадий; но братья не узнали друг друга, потому что трудная монашеская жизнь, пост и бдение сильно изменили их. Старец посадил подле себя Аркадия, и потом, обратившись к Иоанну, стал расспрашивать его о роде и отечестве его. Иоанн начал подробно рассказывать всю жизнь свою: что он родом из Царьграда, сын богатого сановника, что он с братом Аркадием плыл на корабли в Вирит, но что корабль был застигнут бурею и погиб. Аркадии, слушая повествование его, не мог сдержать чувств своих и со слезами воскликнул: "Иоанн, брат мой!"

— Я знал, сказал старец, но молчал, чтобы вы сами узнали друг друга.

Братья обнялись, проливая слезы радости и славя и благодаря Бога, избавившего их от смерти и указавшего им путь ко спасении.

Через два дня после этого, Ксенофонт и Мария прибыли в Иерусалим. В храме они встретили прозорливого старца с двумя молодыми иноками и, пав к его ногам, молили его указать им сыновей их. Юноши узнали родителей своих, потом узнали их и родители.

Ксенофонт и Мария пожелали тоже вступить в монастырь. Они продали все, что имели в Царьграде, рабов своих отпустили на волю и провели всю остальную жизнь в Иерусалиме, молясь и трудясь усердно и щедро благотворя нищим. Господь оказывал им милость Свою, прославил их даром чудотворения и дал им тихую и мирную кончину. Иоанн и Аркадий вели тоже жизнь строгую и благочестивую, стараясь во всем угодить Господу, и уже в старости отошли к Богу.

27.01. Как должно поступать, когда враги наши вооружаются против нас

(Пренесение мощей иже во святых отца нашего Иоанна Златоустого, архиепископа Константин Града, и послание его к Кириаку епископу. Прол. янв. 27)

Когда враги наши делают нам зло, гонят и преследуют нас; тогда мы, вместо того, чтобы поступать по заповеди Божьей: любите враги ваши (Лук. 6, 36) и вооружиться терпением, начинаем скорбеть и унывать, злобиться против наших недругов и поносить их и при этом нередко сердце наше разрывается на части. Так, братие, поступать не должно, ибо огня маслом не заливают. Но, что же, скажете, остается делать? Уж не хвалить ли, после всех, сделанных нам зол, врагов наших? Не радоваться ли своим страданиям, причиненным ими? Не успокоиться ли? Что вам ответить на это? Оставив пока первые ваши два вопроса в стороне, на третий мы дадим вам ответ нижеследующий.