Прометей с востока
Шрифт:
— Завтра займёмся фехтованием, — пообещал Корн. — Оно передаётся не так, как язык, а по-другому. Владеть мечом учатся годами, вот память всех этих тренировок в тебя и нужно впихнуть. Это очень трудное дело, и оно не всем под силу. Точнее, записать память нескольких лет чужой жизни не слишком сложно, но это чревато неприятностями. Вместе с нужными знаниями ты получишь кучу ненужных, а это не может не сказаться на поведении. Поэтому я буду выбирать, что нужно писать, а что оставить в голове смертника. Если попадутся полезные знания по этикету или геральдике, прихватим и их. Я потому и хочу
— Как мы попадём в тюрьму, Корн? — спросил Глеб. — Магия под запретом, и вы не можете давать повода для подозрения!
— Я немного знаю коменданта королевской тюрьмы, — усмехнулся маг. — Он меня тоже знает, но не в этом виде. Попасть к нему будет нетрудно, а потом он нас сам отведёт, к кому нужно, и немного постоит в стороне, пока мы будем делать свои дела. Когда закончим, он нас выведет обратно и забудет о нашем визите. Для такого мага, как я, это несложно.
Они приехали в столицу уже к вечеру и сразу же сняли одну комнату на двоих в «Удачливом купце». Глеб забрал все свои деньги и вместе с магом отправился за дворянством. Пока дошли, пока слуга разыскал шевалье Робера… Потом самому шевалье понадобилось время на составление грамоты и заполнение отчётов. Вышли от него, когда уже было темно. За дворянство взяли три тысячи, и примерно столько же у Глеба осталось с собой, поэтому без оружия он себя чувствовал неуютно. Вышагивавший рядом маг большой уверенности не внушал. Очень он поможет, если навалятся с разных сторон, да ещё в темноте! К счастью, их никто не тронул, и уже через полчаса были на постоялом дворе.
— Складывай лишние деньги в ящик, — посоветовал маг. — Ключ от замка на столе, потом возьмёшь его с собой. Не бойся, здесь не украдут. Глеб, ты ведь у нас теперь шевалье, это ничего, что я тебе тыкаю?
— Ничего, — ответил юноша, — Мне здесь все тыкают, а дома мы так обращаемся даже к князю. У меня из всего дворянства пока только одна бумажка.
— До дружбы, если она будет, ещё далеко, — вздохнул маг, — но ты прав в том, что эта бумага тебя дворянином не сделала. Давай поужинаем и будем отдыхать. Завтра у нас с тобой тяжёлый день.
Фраза о тяжёлом дне оказалась пророческой. Утром они не стали завтракать, а сразу отправились к королевской тюрьме.
— Еда нам только помешает, — сказал маг юноше. — Мне будет труднее сосредоточиться, а тебя может вывернуть наизнанку. Это бывает, когда приходиться давать сразу много знаний.
Для того чтобы попасть к коменданту, магии не применяли. Они подошли к небольшому двухэтажному зданию тюрьмы, вход в которое охранялся нарядом из четырёх вооружённых алебардами стражников.
— Сержант! — надменно сказал старшему Корн. — Мне нужно срочно увидеть своего друга, барона Людвика!
— Пожалуйте, ваша милость! — любезно сказал сержант и приказал одному из стражников: — Проводи, а потом сделаешь так, как прикажет комендант.
Они втроём поднялись по лестнице на второй этаж и подошли к дверям в апартаменты барона. Стражник в них постучал, после чего приоткрыл и доложил, что прибыли друзья господина коменданта. Корн применил магию, и провожатый потопал к лестнице в уверенности, что это
— Дорогой Людвик! — обратился к нему маг. — Нет ли среди ваших заключённых какого-нибудь висельника, который был бы отменным рубакой? Мне нужно будет недолго поговорить с кем-нибудь из тех, кого должны казнить по приговору.
Уже немного выпивший комендант заколебался, но маг усилил нажим, и он сдался.
— У меня сейчас такой только один, а через два дня и его не будет. Это мастер меча и наёмный убийца граф Анджей Каменский.
— Граф и мастер меча убивал за деньги? — удивился маг. — Ты меня удивил!
— Он младший в семье, — пояснил Людвик, — Отец сильно ограничивал в средствах, а жить хотелось на широкую ногу, вот он и нашёл выход. Клиенты платили деньги, а он ссорился с их врагами и убивал их на дуэли. Когда список его жертв перевалил за три десятка, им заинтересовались и быстро поймали на очередном заказе. Во всём этом есть один интересный момент. Граф исполнял не все заказы, а только те, в которых ему предлагали мерзавцев. Суд это смягчающее обстоятельство не учёл, и послезавтра графу отрубят голову. Всё ещё хотите с ним говорить?
— А почему не поговорить с таким щепетильным человеком? — засмеялся маг. — Кто нас к нему отведёт?
— Да я и отведу, — ответил комендант. — Так будет быстрее!
На двух этажах тюрьмы располагались допросные комнаты, помещения для стражи и кухня, а камеры с заключёнными были в большом подвале.
— Открывайте! — приказал комендант двум своим стражникам, которые спустились в подвал вместе с начальством.
У одного на поясе были ключи от камер, а другой светил масляным фонарём. Открыв дверцу камеры, стражник отступил в сторону, пропуская барона.
— Ну и потолки! — с досадой сказал тот, ударившись макушкой о потолок камеры. — Анджей, к тебе посетители. Вообще-то, к смертникам никого допускать не положено, но для них я сделал исключение. Беседуйте, а мы вас подождём наверху.
— И о чём мне с вами беседовать? — с удивлением спросил узник. — Кто вы такие, и что вам от меня нужно?
— Хочу сохранить кусочек вашей личности в этом юноше, — ответил ему Корн.
— Маг? — удивился заключённый. — И вы посмели сюда прийти? Хотя, конечно, вам же ничего не стоит подчистить память. А почему кусочек, а не всю? Я в таком положении, что не отказался бы поменять голову. Эту всё равно скоро отрубят. Что вам от меня нужно конкретно?
— В каком возрасте вас начали учить мечу и когда стали мастером? — спросил Корн.
— По-настоящему учили с десяти лет, — ответил он. — Раньше была не учёба, а баловство. А мастером стал в семнадцать.
— Семь лет… — задумался Корн. — Многовато, но ладно. Мешать не будете?
— Не буду я вам мешать, — с прорезавшейся тоской ответил он. — Пусть от меня сохранится хоть что-нибудь! Что я должен делать?
— Встать можете? — спросил маг. — Значит, встаньте и вложите свои руки в руки этого юноши. Долго вам так стоять не придётся.