Прометей с востока

Ищенко Геннадий Владимирович

— Деньги — это важно, — кивнул учёный, — но из-за одних денег я бы никуда не поехал. При большом желании их можно заработать и здесь. Причин несколько, но давайте отложим этот разговор до дороги. Сейчас он нас задержит, а в пути поможет скоротать время.

Все пообедали, а потом дождались, пока Джон вернётся с большим экипажем, запряжённым шестёркой лошадей, погрузили в него золото и все свои вещи и уехали.

— Вы нам обещали скоротать время, — напомнила Венди, когда последние дома Овена скрылись за поворотом дороги.

— Интересуют мои мотивы, — кивнул он. — Я из них секрета не делаю. Вам сказали, что у меня скверный характер, но вряд ли

кто-нибудь объяснил, почему он стал таким. Для настоящего учёного самым важным в жизни является возможность удовлетворять его любопытство. Деньги, женщины и всё остальное — это только приятное приложение к научной работе, без неё все радости жизни теряют смысл. Я из тех, кто вечно ищет что-то новое, такое, до чего пока никто не додумался, а здесь мне совершенно не дают работать! Никому не интересны мои идеи, на их проверку не дают денег и не выделяют нужных мне веществ!

— Но ведь среди маозов у вас будет ещё меньше возможностей, — возразил Корн. — Золото не заменит ваших машин.

— Поначалу можно обойтись без машин, тем более что на них некому работать, — сказал Джон. — В Корине я куплю много хорошего инструмента. Если вы хотели тащить пушки, как-нибудь дотянем и его. А станки когда-нибудь сделаем или позаимствуем где-нибудь здесь. Чему вы удивляетесь? Порты на побережье почти не охраняются, и мало в каком есть военные корабли. А вот механические мастерские есть в каждом втором порту. Сделать вылазку на нескольких кораблях, захватить порт и разобрать паровую машину и несколько станков. Если мои соотечественники на вас нападут, то дадут вам основания для такой акции. А можно её провести без всяких поводов. Вижу, что мои слова нужно объяснить на примерах. Возьмём артиллерию. Пушки — это грозное оружие, но очень неудобное, если нет нормальных дорог. Бьют разными ядрами и шрапнелью на две тысячи шагов. Можно стрелять и дальше, но трудно корректировать огонь. Не поняли? Как целиться в то, чего не видишь? Метатели легче и существуют разборные конструкции, но они не забросят достаточно тяжёлую бомбу на расстояние больше сотни шагов, а значит, их расчёты будут уязвимы для лучников. Противнику будет не очень сложно одним отчаянным рывком преодолеть эти сто шагов и всё захватить или сжечь. Я придумал оружие, которое не такое тяжёлое, как пушки, но бьёт гораздо дальше их и несёт более мощную бомбу!

— Неужели вам сказали, что оно ненужно? — спросил Корн.

— Представьте себе, что так и сказали! — сердито ответил Джон. — Для моего оружия нужно слишком много пороха! Главная проблема в нём — это белая соль, которую выпаривают из гнилья. У вас горы есть? А летучие мыши в них водятся?

— Зачем вам эта мерзость? — спросил Глеб. — Неужели тоже для оружия? Я сам в горах не был, но о них рассказывали старики. Рассказывали и о мышах, точнее, об их дерьме, из-за которого в дождь не смогли укрыться в пещерах.

— Вы ещё благословите это дерьмо, — пообещал учёный. — Половину нашего пороха делают из него. Если в ваших пещерах много старого помёта, мы с вами быстро наделаем много отличного пороха! Так вот, потребность в порохе очень большая, а нужной белой соли постоянно не хватает. В моём оружии для одного выстрела его нужно раза в два больше, чем для орудия, а соли в этот порох идёт меньше. При выстреле из пушки порох сгорает весь сразу, а у меня он горит почти всё время, пока снаряд летит к цели. Я сделал всего пару образцов и не смог их довести до ума, потому что мне перестали давать соль и ограничили в деньгах! Я преподавал и не мог разорваться, поэтому для разных работ

нанимал студентов, а это такой народ, который даром работать не будет. И это только одна идея, а у меня их несколько. Как там о них говорил наш декан: безумные? Я считаю безумным всё делать на паровых машинах, которые только переводят уголь. У вас есть где-нибудь чёрная маслянистая жидкость, которая течёт из земли?

— В соседнем княжестве есть, — подтвердил Глеб. — На болотах добывают её и смолу.

— Значит, со временем испытаем ещё одну мою идею. Лишь бы ваши князья проявили ум и не остановились на достигнутом. А то разгромят западные армии и скажут, что нечего учить парней. Мол, это против обычая, а порох мы и без учёбы наделаем!

— А если их учить на наши деньги? — спросила Венди. — Выучатся, а потом пусть отрабатывают. Всё равно им свою учёность негде будет применять, только у нас, а деньги во что-то нужно вкладывать.

— Я это запомню, — пообещал учёный.

— Я, наверное, у вас задержусь, — сказал Глебу Корн. — Дома всё равно не ждёт ничего хорошего, а у вас будет интересно. Не прогоните? А то я с вас процентов не брал и деньгами не обременён.

— Мой дом — ваш дом! — сказал юноша фразу, которой маозы предлагали дружбу. — Я вам могу помочь во всём, хотя помощь вряд ли понадобиться. Магов мало, и всегда много желающих воспользоваться их услугами.

Они ещё долго беседовали, пока не въехали в совсем маленький городок. В его трактире оказались только две свободные комнаты, которые и заняли. Хозяин был в шоке, когда узнал, что молодая эльфа замужем за человеком, поэтому уже не обратил внимания на то, что во второй комнате эльф тоже ночует с человеком. Утром они встали раньше других постояльцев, быстро позавтракали и продолжили путь.

— Не понравился мне здешний хозяин трактира, — хмуро сказал Джон. — Ваш брак — это вызов традициям, хоть законом подобные браки не запрещены. Но в таких городишках на законы плюют. Хорошо, что мы рано уехали, хотя при желании всаднику нетрудно догнать карету. С вашего позволения, я его приготовлю.

Он порылся в своей котомке и достал двуствольный пистоль.

— Откуда он у вас? — удивилась Венди. — Меня все пистоли заставили сдать.

— Не все же такие законопослушные, как вы, — усмехнулся учёный. — Я не умею махать мечом и не обладаю способностями к магии, поэтому считаю глупостью отправляться в такой путь без оружия. Мне кажется, или действительно скачут?

— Да, два всадника, — подтвердил Глеб, положив руку на рукоять меча. — Зря не достал лук из ящика!

— С двумя я справлюсь, — сказал Корн, — правда ещё остаётся кучер, но я думаю, что он от своей кареты не убежит. А, может, это не за нами.

— А ну-ка останови! — крикнул кучеру издали мужской голос.

Карета начала замедлять ход и остановилась. Топот копыт приблизился, и напротив дверец остановились два всадника. Оба были в форме стражей порядка и у каждого на боку в кожаном футляре висел пистоль.

— Всем выйти из кареты! — приказал тот, который выглядел старше возрастом.

— А в чём дело? — спросил приоткрывший дверцу Джон. — Какие к нам претензии?

— Если не будете вмешиваться, сейчас уедете, — ответил ему страж. — Тот, с кем вы спите, нас тоже не интересует, хоть он и человек, а вот второго мерзавца, посягнувшего на эльфу, мы прибьём прямо сейчас. Её возьмём с собой. Отведает плетей, потом отпустим.

— Нет закона, который запрещает такие браки, — сказал Джон. — Не боитесь, что в ваш городишко наведаются родичи обиженной эльфы?