Проникновение
Шрифт:
Его руки охватывают мою грудь:
– Если бы мы были одни, я бы уже врывался в твою тесную киску прямо сейчас.– он опускается и прикусывает кожу вдоль моей ключицы. Я толкаюсь к нему бедрами и стону. Его большие пальцы движутся вокруг моих сосков через ткань футболки. Хочу чувствовать их на своей голой коже.
Он тыкается своим членом между моих ног и идеально танцует с моим клитором:
– Чувствуешь, что ты делаешь со мной? Не могу дождаться, когда ворвусь глубоко в тебя и заставлю тебя кричать мое имя, Leoncita. – его голос хриплый от страсти.– Это случится.
Я хочу, чтобы это произошло, и ненавижу себя за это. Может мне только надо поиметь его и выкинуть из своей системы раз и навсегда. Он как новый десерт, который мне нужно попробовать. Возможно, он не сможет оправдать мои ожидания. Однажды я его попробую, и пойму, что это всего лишь реклама.
Его губы снова заявляют права на мои, а мои пальцы продвигаются в его густые темные волосы. Нас прерывает стук в дверь. Дерек выпускает меня и засовывает за дверь, прежде чем ее открыть.
– Что случилось, мужик? – спокойно спрашивает он, одна его рука на стене, а вторая держит дверь. Голос нормальный, как и дыхание. Никто бы никогда не догадался, что лишь секунду назад он грязно говорил, и занимался со мной петтингом.
– Знаешь, куда подевалась Кенна?
– Да, она сказала, что собирается ждать тебя снаружи. – правдоподобно отвечает он.
– Хочешь, привезут тебе что–нибудь на ланч? – спрашивает Кайл. Я задерживаю дыхание и жду, что он меня здесь заметит.
– Нет, спасибо. Мне надо выйти. Потом что–нибудь перехвачу. – поднимает руку за голову.
– Окей, бро, увидимся позже.– они стукаются кулаками, прежде чем он уходит. Я облегченно дышу.
Дерек закрывает дверь и принимает к ней лбом:
– Бл*ть. Так близко.– поднимает голову и смотрит на меня. – Твой брат не должен никогда узнать, что между нами.– предупреждает меня.
– Да, знаю. – я раздражена. – Не волнуйся, я не кому не расскажу этот грязный секрет.– я обижена, и все из–за него.
Он открывает дверь, я иду за ним. Уже в коридоре поворачиваюсь, смотрю на него и говорю:
– Ну, пока.
– Где ты была? – Кайл ждет, когда я выйду из двери.
– В ванной.– надеюсь, он не видит, что я вру. Никогда не была хорошей вруньей, и всегда приходилось объясняться с Кайлом. – Как Дженни? Чем она сегодня занимается?
Он улыбается. Да, так надо обманывать. Он такой влюбленный дурачок рядом с ней, но я бы не хотела, чтобы было по–другому. Никогда не думала, что настанет день, когда он в кого–то влюбится. И я бы не хотела для него никого лучше чем Дженни. Они идеальны друг с другом.
Мы пошли в любимую пиццерию Кайла и сделали заказ у стойки, прежде чем сесть.
– Как на работе? Едва ли у меня было время, чтобы с тобой поговорить. Ты так занята, постоянно работая сверхурочно.– он изучает меня.
– Но я бы этого не делала, если бы мне не нужны были деньги.– пожимаю плечами.
– Как ты думаешь, если бы родители заново прожили свои жизни, у нас все было бы по–другому?
Я сузила глаза:
– Что ты имеешь в виду? Без
– Нет, я не это имел в виду. Интересно, смогли бы они меньше работать и больше развлекаться. Может нам надо брать больше выходных, чем мы берем?– он прикусывает нижнюю губу. – Уверен, они думали, что у них на все хватит времени.
Кайл встает, когда называют наш номер заказа, а я остаюсь одна с воспоминаниями о родителях. Больше всего я желаю, чтобы день несчастного случая прошел по другому. Я была типичным подростком, угрюмым и недовольным жизнью. Родители спросили, хочу ли я отправиться с ними на ужин, я закатила глаза и сделала лицо, говорящее «серьезно?», и пробурчала «пока». Никогда не забуду грустного и понимающего выражения на лице матери. Никогда бы не подумала, что такими будут мои последние минуты с ними. Если бы я знала, что никогда их больше не увижу, то хотя бы сказала, как сильно их люблю, что они самые лучшие родители в мире, какая я счастливая что они у меня есть.
Меня до сих пор съедает вина за ужасное поведение, даже после стольких лет. Долгое время я была убеждена, что, сказав лишь одно слово, я послужила причиной их несчастного случая. Знаю, это была не моя вина, но до сих пор я все еще не могу заставить себя сказать прощай кому–то, кто для меня важен. Это лишь глупый предрассудок, но я всегда говорю «ну, пока». Это заставляет меня надеяться, что мы еще встретимся.
Кайл возвращается к нашему столику, балансируя подносом с нашим салатом и напитками на одной руке и нашей большой пиццей пепперони в другой. Он все сразу ставит на стол, без каких–либо происшествий.
– Ну как сервис? – спрашивает с усмешкой.
– Если это дело с частным сыском не сработает, ты всегда можешь быть официантом.
– Хорошо знать, что я могу к чему–то вернуться. Это похоже на план «Б». – он возвращает пустой поднос на стойку, а я изучаю его, пока он возвращается ко мне. Сейчас в нем есть какая–то легкость. Знаю, это из–за Дженни, и я счастлива, что он не принимает все в жизни серьезно. На Кайла была возложена ответственность поднимать меня с тех пор, как ему исполнилось двадцать три, и я знаю, что он никогда не воспринимал это как тяжелую ношу, но справляться с пятнадцати летней девушкой ему было не легко. Когда родители ушли, я была раздавлена, думаю, что всегда буду. Не уверена, как можно преодолеть величину это потери. Если и есть способ, то я его еще не нашла.
– Что еще ты делала, за исключением работы? – спрашивает Кайл, беря большой кусок пиццы.
– Не много. Я слишком устала из–за дополнительных смен, которые взяла.– делаю глоток колы.
– Думаю, тебе надо найти лучший баланс между работой и развлечениями.– смотрит на меня, чтобы быть уверенным, что слушаю.– Суть того, что я сказал раньше о маме и папе, в том, что жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на работу.
Я фыркаю:
– Я ли это слышу? Ты, король тех, кто слишком много работает, пытаешься учить меня жизни?– знаю, он хотел как лучше, но может начинать отваливать от меня.