Пропаданцы
Шрифт:
— Это ты кричал нам, когда мы на стене сидели?
— Да. Я хотел пойти с вами. Но вы слишком быстро пропали, пришлось искать вас по следам магических потоков в городе. — Он присел на корточки рядом с ними, мельком глянув на Шороха, который пытался спрятаться от него за Ритой. — И я немного побоялся подходить к вам в том переулке. С грабителями.
— Думал — достанется, как и им? — усмехнулся Артём. — Ну ладно. Ты в доле. Помню, что память у тебя затёрли, но магией пользоваться умеешь. Что скажешь о стене?
— Скажу, что вы правы, — проговорил Кирос, тщательно обследуя место, которое ему показали. — Дотрагиваться — ни в коем
— Мужчины вперёд? — тихонько пробормотала Рита. — Нисколько не возражаю. Но не забудьте сами лезть туда сразу с оружием в руках.
— Нашла, кому напоминать, — проворчал парень.
17
Шороха договорились тоже оставить на улице — сторожить Риту от любых напастей, пока мужчины исследуют местность, прилегающую с той стороны к стене. Или наоборот — она должна сторожить Шороха, который слишком явно мялся и нервничал, поглядывая по сторонам? Рита не разобралась и решила подумать об этом потом, когда мужчины окажутся в застенке… Сначала она бездумно следила за ними. Пролезть, не задевая опасной стены спиной, не удавалось. Артём предложил увеличить зазор, вытащив камни из мостовой. А потом, как только вылезут там, за стеной, закрыть лаз в город какой-нибудь магической преградой. Кирос согласился.
Но, едва только мужчины взялись вытаскивать камни, чтобы расширить пространство между низом стены и мостовой, девушка решительно остановила их.
— Я, конечно, авантюристка та ещё, — сердито сказала она. — Но всё же предпочитаю свои авантюры заканчивать благополучно. Поэтому, пока мы на этой стороне, объясните мне, пожалуйста, как вы будете делать эту преграду. Ну, типа — прокатайте весь сценарий её построения, чтобы я успокоилась насчёт благополучного исхода. — И в который раз подумала: «Ну очень любопытно, как толмачи перевели слово „сценарий“!»
— А зачем это? — не понял Артём.
— А если уходить будем, ласково говоря, в бешеной спешке? — предположила Рита. — Мне бы хотелось, случись с нами что-то за стеной, нырнуть под неё с разбегу, после того как кто-то из вас крикнет что-то вроде: «Сезам, откройся!» А не возиться с долгим открыванием преграды, когда на плечах висит пара-тройка тех голых псин! А то и ещё кого похлеще!
На составление сценария по открытому и закрытому лазу ушло минут двадцать, пока мужчины не обговорили все детали. Присматриваясь к ним, девушка заметила одну особенность: Артём предлагал идеи — Кирос вспоминал заклинания или ритуалы, чтобы их воплотить. Придирчиво выслушав общее заключение, Рита кивнула и сказала:
— Прекрасно. В этом я вам доверюсь. Но у нас вторая проблема. Открывая лаз оттуда, вы думаете использовать тамошние силы, а в застенке их как раз нет.
— Чёрт! Забыл ведь! — Артём с досады грохнул кулаком по мостовой, на которой они расположились, то и дело выглядывая из тени на пустынную пока площадь.
— А откуда вы знаете, что силы там нет? — удивился Кирос.
— Там сидит человек, который умирал, — объяснила Рита. — Потом он каким-то образом прицепился к Артёму и перестал умирать, потому что тащит с него силу. Причём до сих пор. Артём его всё ещё чувствует. Поэтому мы и решились на самоволку к стене.
Кирос уставился на стену, словно хотел сквозь неё разглядеть незнакомца. Видимо, это навело Артёма на мысли.
— Анакс Кирос…
— Кирос, —
— Тогда и ко мне по имени. Кирос, а почему ты хочешь туда?
Парень, наверное, решил не заморачиваться всеми церемониями с именами и приставками к ним. Поэтому сразу «тыкнул».
— Я как будто там что-то потерял, — серьёзно сказал воин-маг.
— Лады, поищем, — без тени сомнения или иронии пообещал Артём. — Так, на чём мы остановились? На том, что там не будет силы. И что?
— Наполнить силой артефакты или любые предметы, которые принимают силу, — предложил Кирос. — У вас есть такие?
Рита немедленно вывалила содержимое своего походного мешка.
— Что-нибудь из этого? Для себя-то мы силу умеем брать, но на вещи…
А потом они с Артёмом молча смотрели во все глаза, как Кирос берёт предметы, что-то шепчет над каждым — и предмет начинает светиться, подобно факельному огню, сильным и тёплым пламенем. С уст Риты рвался вопрос: «Неужели, будучи таким сильным магом, ты не можешь сам себя вспомнить?!» Но пока девушка предпочитала помалкивать, не желая ставить себя в неловкое положение неуча или тупицы, которыми себя и так ощущала, наблюдая, как работает опытный маг.
Последнему предмету из мешка Кирос улыбнулся. Кинжальчик в его ладони выглядел игрушечным. Его он после заполнения силой передал Рите.
— Теперь — ваше оружие.
— Его тоже? — уже не удивился, а лишь восхищённо вздохнул Артём, впечатлённый умением Кироса. И тут же передал ему свой меч и охотничий нож.
А ещё через минуту мужчины по-пластунски полезли в зазор, осторожно пригибаясь, чтобы не коснуться края стены головой или плечами. А девушка караулила их. В самом начале их движения она побаивалась, что стена может не пустить их. Но чисто практически выяснила: кажется, магическая стена пропускает тех, кто её видит… Шорох стоял сбоку от извивающегося Артёма и поглядывал в дыру со страхом. Ноги вскоре пропали за стеной.
— Ну что, Шорох, — прошептала Рита. — Наши мужчины пролезли — пора и нам.
Она распласталась на мостовой — волчок лёг рядом, словно сразу сообразил, что она собирается делать. Поскольку он был совсем близко, девушка обняла его на всякий случай, чтобы не поднял головы в не подходящем для этого месте. Она знала, что Шорох уже не впервые бегает к хозяину и в курсе, что край стены опасен. Но всё равно побаивалась за волчка.
Протолкнув вперёд мешок с артефактами и набранной мелочью для неизвестного застеночного мага, она сообразила вцепиться в него — и мужчины просто-напросто вытянули её из-под стены за этот мешок. А затем помогли подняться.
Отряхнувшись от дорожной грязи и пыли, Рита быстро огляделась.
Всё как в том сне. За одним исключением. Пустые дома и два переулка, видимые от лаза, который мужчины сейчас в один момент «закупорили», по всем своим линиям окрасились в странное. Даже, скорее, не окрасились, а зажглись странным, режущим глаза светом. Больше всего раздражало именно это: свет был тусклый, но резал глаза нещадно. Возможно, раздражал его цвет — бледный голубой с еле уловимым гнилостным оттенком жёлтого. Почему-то при взгляде на эти линии становилось ясным, что свет этот, по крайней мере, ядовит. И ещё… Линии светились не ровно, а часто прерывисто, словно сил пока не хватало на ровное свечение. Девушка заледенела, представив, что эта зараза, пока ей не известная, но похожая на плесень, пойдёт дальше, за пределы стены.