Пропади все пропадом, или Однажды ты поймешь, что ты меня убил
Шрифт:
– Алиса, а что это за карнавал?
– А, долго рассказывать…
– И всё же придётся. Ты должна мне рассказать, что же тогда с тобой произошло. Я, как узнала, потеряла дар речи. Мне стало страшно оттого, что в нашей стране могут посадить кого угодно и даже совершенно невиновного человека. Мы все можем быть заложниками каких-нибудь странных обстоятельств, и это значит, что за решётку могут засунуть любого из нас. Меня, моих знакомых, моих родственников… Я вдруг подумала о том, что
– Да, – неуверенно махнула я головой.
– А где дикий восторг? Где громкие вопли? Где настоящая радость?
– Не знаю. Мне кажется, что радоваться пока особо нечему, – беспомощно ответила я и с совершенно потерянным видом села на ближайший стул.
– Почему? Ведь самое страшное уже позади.
– Я в этом не уверена. Мне кажется, что самое страшное ещё впереди.
Опустив ресницы, я стала сверлить глазами пол и больше не могла произнести ни единого звука.
– Алиса, что случилось-то? – начала тормошить меня подруга.
Чуть позже я подробно рассказала Свете о том, что случилось. Она внимательно меня слушала, не перебивала и, заставив меня раздеться, принялась аккуратно смазывать моё страшно расчёсанное тело каким-то чудотворным эликсиром. Как только я начала рассказывать про то, как за тюремными воротами меня встретил Пётр Петрович, Света прекратила обрабатывать моё тело и остановила взгляд на моей шее, где ещё оставались следы от удушения после той истории с моей сокамерницей. Закончила я свой рассказ упоминанием о своём переодевании перед посещением Светланы. Подруга нервно курила, роняя пепел прямо на пол.
– Света, ты что молчишь?
– Я даже не знаю, что и сказать… – задумчиво произнесла моя подруга. – Ты уж, конечно, Алиса, меня извини. Ты моя лучшая подруга, и именно поэтому мне от тебя ничего скрывать не хочется. Больше всего во всей сложившейся ситуации меня убивает твой Андрей.
– А при чём тут Андрей?
– При том, что он мужик.
– И что?
– Он твой муж и должен решать все проблемы, которые на тебя навалились. А я смотрю, ты всё сама решила расхлёбывать.
– Сегодня вечером я хочу ему всё рассказать. Правда, я плохо понимаю, чем он может мне помочь.
– Ты должна была это сделать ещё вчера.
– Он меня так встретил…
– Как?
– Он испугался, что ли, моего возвращения.
– Что-то я раньше не замечала, что он такой пугливый.
– Я не могу его осуждать, – заступилась я за своего мужа. – Он же и в самом деле поверил, что у меня есть любовник. Возможно, у него просто был какой-то психологический шок. Он не ожидал моего возвращения.
Но моя подруга была непреклонна:
–
– Ну, не через несколько лет… Светка, зря ты так на Андрея бочку катишь. Говорят, что, когда человека садят, не только у него ломается психика, но и у его близких тоже.
– Он мужик, – сказала, как отрезала, Светка.
– Да что ты заладила «он мужик», «он мужик»… Понятно, что он не баба, ну дальше-то что?
– А то, что он мужик, и этим всё сказано! Кстати, в этой ситуации он себя ведёт как настоящая баба.
– А как он должен себя вести?
– Он должен решать твои проблемы и не создавать тебе новые.
– А кто сказал, что он их не решает? – Я умоляюще посмотрела на Светку. – Света, ты сама знаешь, что с тех пор, как меня посадили, Андрей очень много для меня сделал. Он бегал по всем инстанциям, искал адвокатов, решал вопрос моего освобождения.
– Хреново решал, – перебила меня Светка.
– Ну он же не волшебник, чтобы решить такой серьёзный вопрос положительно.
– Волшебник, не волшебник… а вот кто свои вопросы нормально решает, у того всё получается.
– Ты хочешь сказать, что Андрей вопросы неправильно решал?
– Плохо старался.
– Да куда уж лучше! Он целыми днями носился и думал о том, как меня вытащить. Я же тебе объясняю, что вчера у меня был шок. Это совершенно нормальное явление. А может быть, он моего внешнего вида испугался. Я же так выглядела, что на меня смотреть было страшно. Даже и сейчас, наверное, страшно.
– А как, интересно, ты должна выглядеть после двух месяцев заключения? Как после дорогого ультрамодного косметического салона?
– Я этого не сказала. Светка, да что мы всё об Андрее?! Ты мне лучше скажи, что мне делать? Как мне дальше жить? Что предпринять? Светка, скажи, это конец? Меня убьют? Где я возьму эти чёртовы два миллиона долларов?
– Пусть об этом Андрей думает, – злобно прошипела Светлана и не менее злобно произнесла: – Сволочь он, твой Андрей! Редкостная сволочь! Алиса, я хотела смолчать, да, видно, не получается. Мы с тобой очень сильно похожи. Я точно такая, как ты. У меня внутри ничего не держится.
– Говори, – обречённо сказала я и приготовилась к самому худшему.
– Я не спорю, что Андрей за тебя переживал и как мог тебя из тюрьмы вытаскивал. Но то, что ты должна услышать, я всё же тебе скажу, потому что если бы ты о подобном смолчала, я бы тебе не простила.
– Света, да говори же уже! Не томи душу!
– Я Андрея с молодой девчонкой видела.
– Где? – У меня кольнуло в области сердца, и я сжала губы так сильно, что почувствовала резкую боль.