Пропавшая девушка

Герритсен Тесс

Она повернулась к Адаму:

– Мистер Куонтрелл, неужели вы все это время будете здесь сидеть? Вы со скуки помрете.

– Мы пройдем ко мне в кабинет, – сказал Адам. – Когда закончите, позвоните туда.

– Хорошо. – Грейс покосилась на их вечерние туалеты. – Но я в таких нарядах лучше пошла бы потанцевать.

– Возьмем на заметку, – улыбнулся Адам.

Его кабинет находился на верхнем этаже, в конце длинного коридора. Ноги Кэт вовсю бастовали против высоких каблуков, и она мысленно ругала всех итальянских сапожников.

Едва переступив порог кабинета, она сняла туфли. Ее ноги, обтянутые чулками, утонули в мягком ковре. Наверное, это был плюш или что-то похожее. Она неторопливо оглядывала кабинет Адама. Чувствовалось, кабинет служил ему не столько рабочим местом, сколько вторым домом. Мягкий диван, уютные кресла, небольшой холодильник.

– А я все гадал, долго ли вы продержитесь в этих туфельках, – улыбаясь, признался он.

– Когда Грейс заговорила о танцах, мне реветь захотелось, – призналась Кэт, усаживаясь на диван. – Я из тех женщин, кто предпочитает носки и кроссовки.

– Мертвецам все равно. А как живой человек, могу сказать, что вам очень идут туфли на высоком каблуке.

– Мои ноги не согласны.

Наклонившись, она принялась массировать стопы.

– Вашим ногам нужна капелька заботы, – сказал Адам.

Он сел рядом и в знак приглашения похлопал себя по коленям.

– Позвольте мне.

– Позволить вам… что?

– Немного компенсировать вам прогулку по длинному коридору.

– Со мной это не сработает, мистер Куонтрелл, – засмеялась Кэт и встала. – Чтобы размягчить мои мозги, массажа ног недостаточно.

– Она мне не доверяет, – как актер на сцене, воскликнул Адам, разводя руками.

– Не принимайте это на свой счет. Когда дело касается мужчин, вылезает мой давний скептицизм.

– Понятно. Страхи, уходящие корнями глубоко в прошлое. Невнимательный отец?

– У меня не было отца.

Она подошла к книжному шкафу и стала медленно осматривать содержимое. Весьма пестрое собрание. Книги стояли бессистемно. Философия. Физика. Художественная литература. Фармакология. Над шкафом висело несколько дипломов в рамках. Все – из учебных заведений «Лиги плюща».

– Так что случилось с вашим отцом? – спросил Адам.

– Это я вряд ли узнаю. – Кэт повернулась к нему. – Я даже не знаю его фамилии.

Адам удивленно вскинул брови. Единственная реакция, но весьма красноречивая.

– Я знаю, что у него были светло-каштановые волосы и зеленые глаза. Еще я знаю, что он ездил на красивой машине. И у него были деньги. А моя мать тогда отчаянно нуждалась в деньгах. Так что… – Кэт улыбнулась. – У меня зеленые глаза, светло-каштановые волосы и еще кое-что от отца.

Она ожидала, что его это шокирует. Ожидала увидеть в его глазах жалость. Ничего подобного. Адам умел сохранять нейтральное выражение лица.

– Как видите, я не из высших слоев. Правда, мама часто повторяла, что в ее жилах течет кровь испанских аристократов. Но под конец жизни мама говорила

много нелепостей.

– Значит, она… – Он деликатно замолчал.

– Умерла. Семь лет назад.

Адам запрокинул голову. В его глазах читался очередной вопрос.

– Мама с детства удивляла меня своими небылицами, – пояснила Кэт. – А потом ее начали мучить головные боли. Прямо с утра. Я тогда училась на последнем курсе медицинской школы. Я же поставила ей диагноз: опухоль головного мозга.

– Представляю, что вы испытывали, – сказал Адам.

– Меня ужасал не сам диагноз. Ожидание конца. Я дневала и ночевала в «Хэнкок дженерал». Я всерьез возненавидела это место. И поняла, что не могу находиться среди больных людей. – Она встряхнула головой. – Представьте себе.

– И потому вы выбрали морг.

– Там спокойно. Там не нужны ни электрошок, ни искусственная вентиляция легких.

– Место, где вы спрятались от жизни.

Внутри Кэт поднялась злость, которую она подавила. Адам сказал правду. Она действительно спряталась в морге от всей боли и страданий, которых вдоволь насмотрелась в больничной палате.

– Моя работа меня вполне устраивает, – сказала она. – Смотрю, у вас тут холодильник. Но вряд ли в нем найдется что-нибудь съедобное. Вино на голодный желудок всегда бьет меня по голове.

Адам встал, прошел к холодильнику, открыл дверцу.

– Я сам иногда засиживаюсь допоздна и на такой случай держу сэндвичи. На наше счастье, как раз два.

Он достал пару упаковок.

– Что у нас есть? Ростбиф и… ростбиф. Такое вот меню, – виновато улыбнулся он, подавая Кэт тарелку, завернутую в пластиковую пленку. – Конечно, не угощение на приеме у мэра.

– Спасибо, я не гурманка. Тем более я не платила за приглашение.

– Я тоже, – улыбнулся Адам.

– Это как?

– У Изабель было приглашение на два лица. Она горячо поддерживает мэра Сэмпсона.

– Не понимаю ее мотивов, – призналась Кэт. Она развернула пленку и надкусила сэндвич. – Мэр Сэмпсон для Альбиона – как капитан, что ведет «Титаник» на айсберг.

– Почему вы так думаете?

– Достаточно взглянуть на Южный Лексингтон. Сэмпсон делает вид, будто этого района не существует. Он будет сколько угодно рассуждать о пригородах, начиная с Бельмида и дальше. А большой депрессивный район? Забудьте. Вам показалось. Он не хочет слышать ни о каких Джейн Доу и Никосах Бьяджи.

Кэт вернулась на диван и села, подогнув ноги под себя.

Адам тоже сел. Не совсем близко (этот факт ее обрадовал и огорчил), а на расстоянии, на каком и должен сесть внимательный хозяин.

– Честно говоря, я тоже не сторонник Сэмпсона, – признался он. – Но Изабель требовался сопровождающий.

– А у вас не было более заманчивых перспектив на этот вечер. Я угадала?

– Да. – Он откусил ростбиф, зажав розовое мясо между своими ровными прямыми зубами. – Пока не появились вы.