Пропавшая девушка
Шрифт:
– Да. Я видел ее возле ворот.
– Вы меня не поняли. Она уехала совсем. Взяла сумку с вещами и уехала.
– Что?
Адам повернулся, вгляделся в сумрак проезда. За это время Кэт успела отъехать на целую милю, если не больше. Возможно, уже свернула на шоссе. Теперь ее не догнать.
– Она хоть сказала, почему уезжает?
Томас пожал плечами:
– Ни слова.
– Она что, уехала молча?
– К сожалению, у меня не было возможности поговорить с ней. Они с мисс Калдервуд сидели в гостиной, пили чай и беседовали.
– Изабель была здесь?
– Да. Уехала почти перед самым отъездом доктора
Адам повернулся и поспешил к машине.
Изабель была дома. Ее «мерседес» стоял в гараже. Сквозь приоткрытые двери Адам видел, как один из ее слуг наводил блеск на капоте. Он взбежал на крыльцо и даже не стал стучать. Распахнул дверь, вошел внутрь и крикнул:
– Изабель!
Она появилась на площадке второго этажа.
– Какой неожиданный визит, Адам, – с улыбкой произнесла Изабель.
– Что ты ей сказала?
– Кому? – невинно наклонив голову, спросила Изабель.
– Кэт.
– Вот оно что.
Изабель быстро спустилась вниз. Она догадывалась, какое направление примет их разговор.
– Мы просто разговаривали. Болтали за чашкой чая. Никаких шокирующих тем.
– Что ты ей сказала?
Изабель застыла на последней ступеньке. Ее волосы красиво переливались в свете хрустальной люстры.
– Я всего лишь сказала ей, что понимаю ее трудности. Переселение в большой дом. Новый круг друзей. Адам, ей очень непросто.
– Особенно с друзьями вроде тебя.
Изабель вскинула подбородок:
– Я дала ей несколько практических советов. Проявила симпатию.
– Послушай, Изабель. – Адам тяжело вздохнул. – Я давно тебя знаю. У нас были… приятные моменты. Но я не припомню, чтобы ты когда-нибудь в какой-либо форме или каким-либо образом проявила к кому-то симпатию. За исключением себя самой.
– Но Адам! Посмотри, кто она и откуда родом! Я говорю тебе это как друг. Мне очень не хочется, чтобы ты допустил ошибку.
– Я слишком долго считал тебя своим настоящим другом, – сказал он, направляясь к двери. – Это единственная ошибка, какую я допустил.
Он громко хлопнул дверью, сел в машину и поехал домой.
Весь вечер Адам пытался связаться с Кэт. Он звонил ей на мобильный телефон, но тот был выключен. Он позвонил в морг, Лу Сайксу и даже Эду Новаку. Никто не знал, куда она отправилась и где проводит вечер. Или знали, но не хотели ему говорить.
Далеко за полночь Адам лег спать. Отчаяние гнало сон. Он лежал в темноте, вспоминая слова Изабель. Они атаковали его: «Посмотри, кто она и откуда родом». Адам снова и снова задавал себе вопрос: важно ли это ему?
И всякий раз честно себе отвечал: нет.
Он уже был «достойно» женат на достойной женщине. В плане происхождения у Джорджины все было в порядке. Тут тебе и голубая кровь, и богатство, и образование, полученное в лучшей частной школе. По всем стандартам их социального круга они считались совершенной парой.
А оказались… глубоко несчастной парой.
Если уж на то пошло, происхождение Кэт Новак и ее тяжелая юность были ее преимуществом. Жизненным капиталом. Она научилась выживать. Жизнь бросала ей вызов за вызовом. Кэт принимала их и становилась только сильнее. Смогли бы его лощеные, богатые друзья выстоять и не сломаться?
Да что там друзья – выстоял бы он сам, окажись в подобных условиях?
Утром кабинет встретил
Ее стол напоминал абстрактную композицию из розовых квадратиков, и на каждом было написано, кто и откуда звонил. Ей звонили из страхового агентства, из канцелярии окружного прокурора. Звонили адвокаты и работники похоронного бюро. Звонков от Адама было целых пять, судя по числу бумажек. На последнем ночной дежурный нацарапал сонной рукой: «Позвоните этому парню!» Собрав все бумажки, извещающие о звонках Адама, Кэт швырнула их в мусорную корзину.
Телефон разрывался. Кэт хмуро смотрела на аппарат. Дзинь. Дзинь. Дзинь. Потом ей это надоело.
– Кэт Новак, – сказала она, устало подняв трубку.
– Кэт! Я со вчерашнего вечера пытаюсь до вас дозвониться…
– Доброе утро, Адам. Как жизнь?
Воцарилась долгая пауза.
– Нам обязательно нужно поговорить, – наконец сказал он.
– О чем?
– О том, почему вы уехали.
– А все очень просто. – Кэт привалилась к спинке, закинув ноги на стол. – Настало время уехать. Вы были удивительно щедры ко мне, Адам. Я ничуть не иронизирую. Но я не хотела злоупотреблять вашим гостеприимством и хорошим отношением. Рано или поздно мне нужно снова становиться на ноги. Поэтому я…
– Поэтому вы сбежали.
– Нет. Я ушла.
– Вы сбежали.
У нее вдруг одеревенела спина.
– И от чего же я, по-вашему, сбежала?
– От кого. От меня. И от страха, что у нас ничего не получится.
– Адам, у меня полным-полно работы…
– Кэт, неужели вам так страшно высунуть голову? Поверьте, мне это тоже непросто. Я делаю к вам шаг, вы пятитесь назад. Я говорю что-то не так, смотрю на вас как-то не так, и вы пулей вылетаете из моего дома. Мне просто не разобраться в зигзагах вашего поведения.
– И не надо разбираться.
– Неужели именно этого вы хотите?
Она вздохнула:
– Я не знаю. Если честно, я сама не знаю, чего я хочу.
– А я знаю, чего вы хотите. Но вам слишком страшно довериться своему сердцу.
– Откуда вы вообще знаете, что там, в моем сердце?
– Думаете, трудно догадаться?
– Я не вписываюсь в рамки сказки о Золушке. Надеюсь, это вы поняли? – резко спросила она. – У девчонок из «муниципалки» нет крестных фей, которые бы их наряжали для бала. И про них не напишешь: «А потом она жила долго и счастливо в Сарри-Хайтс». Изабель прочистила мне мозги, за что я ей только благодарна. За обедом в каком-нибудь загородном клубе я бы вас только опозорила. Слишком много вилок, когда я привыкла обходиться одной. Слишком много изысканных французских слов. Разве я гожусь для вашего круга? На лыжах не катаюсь, ездить верхом не умею, не понимаю разницы между бургундским и божоле. Для меня и то и другое – просто красное вино. Мне на все это наплевать, а вот ваши друзья будут сочувственно вздыхать. И как бы сильно вас сейчас ни влекло мое тело, через какое-то время этого станет недостаточно. Вам захочется чего-то более изящного и изысканного. А мне хочется просто оставаться самой собой.