Пропавшая улика

Куин Эллери

— Из Пентагона сообщили, что Артур Диммсдейл не служит в армии Соединенных Штатов ни в Корее, ни где-либо еще. Человека с таким именем нет ни среди офицеров, ни среди сержантов, ни среди рядовых, ни даже среди наемных гражданских служащих.

— Значит, Конни его выдумала, — медленно произнесла Джесси. — Бедная девушка.

— Я бы хотел, чтобы ваша бедная девушка или хотя бы что-нибудь наконец объявилось, — проворчал старик.

«Что-нибудь» объявилось. В двадцать пять минут пятого Ричард Квин отозвался на звонок в дверь и увидел на пороге своего

старого друга, заместителя старшего инспектора Томаса Ф. Мэки, курирующего Восточный Манхэттен.

Голубые глаза инспектора Мэки смотрели сурово, но держался он дружелюбно — заметил, что уже давно не бывал в доме на Восемьдесят восьмой улице, спросил об Эллери, сделал комплимент приятелю насчет его хорошего вкуса в выборе уборщиц (Джесси, которая, поймав взгляд своего сообщника, спешно уносила тряпки в кабинет, почувствовала легкий озноб при этих словах) и перешел к делу, только когда ему предложили выпить.

— Спасибо, Дик, но я на службе, — смущенно отозвался инспектор Мэки.

Старик усмехнулся:

— В таком случае я не буду оказывать сопротивление.

— Не валяй дурака. Слушай, Дик, мы с тобой можем говорить откровенно. С убийством Финнера мы зашли в тупик. Сплошное большое «ничего». Мы проверили сотни нитей, главным образом на основании его картотеки, побеседовали с девицами из ночных клубов, с которыми он путался, и все без толку. Тут что-то не так. От наших информаторов мы не получили даже намека. Такие дела обычно раскрывают за двое суток, но здесь мы по всем направлениям упираемся в стену. Дик, ты уверен, что рассказал нам все неделю назад в субботу?

Ричард Квин покраснел.

— Странный вопрос, Том.

Его друг тоже покраснел.

— Знаю. Я всю неделю боролся с самим собой, прежде чем прийти сюда. В тот день у меня возникло странное чувство, что ты что-то утаиваешь. — Он был смущен, но взгляд оставался твердым. — Это так, Дик?

— Не собираюсь тебе отвечать, Том!

Они уставились друг на друга. На минуту старик подумал, что его увиливание не достигло успеха. Но Мэки неправильно понял смущение друга.

— Я тебя не упрекаю. Задавать такой вопрос человеку, отдавшему большую часть жизни службе в нью-йоркской полиции, просто свинство. Забудь об этом, Дик. А теперь я, пожалуй, все-таки выпью перед уходом.

Когда Мэки удалился, Джесси вышла из кабинета, подошла к Ричарду Квину, поникшему в большом кресле, и положила руку ему на плечо:

— Вы не могли поступить иначе, Ричард.

— Джесси, я чувствую себя подлецом. — Он взял ее за руку. — И все же я не могу уступить это дело управлению. Это наше дело, Джесси, ваше и мое. Больше никто не хотел им заниматься.

— Да, Ричард, — кивнула Джесси.

Они пообедали и смотрели телевизор в гостиной, когда телефон зазвонил снова. Старик поспешил в кабинет, а Джесси выключила телевизор и посмотрела на часы. Было почти половина девятого.

— Инспектор? Это Джонни Криппс.

— Джонни, Джиффин явился сменить вместе с тобой Анджело и Мерфи?

— Хьюи наблюдает за фасадом дома. Я звоню из аптеки на

Бродвее. Она вернулась, инспектор.

— Ты уверен, Джонни, что это наша девушка?

— Она приехала одна в такси, нагруженном багажом, минут десять назад. На ее чемоданах наклейки с именем Конни Кой. А Джиффин подслушал, как ночной портье в подъезде назвал ее миссис Диммсдейл. Что нам делать?

— Смотреть в оба и оставаться в укрытии, — спокойно ответил Ричард Квин. — Я скоро приду.

* * *

Они шли пешком — дом находился всего в нескольких кварталах. Вечер был душным, но инспектор Квин шагал быстро. Нигде не было никаких признаков Джорджа Уирхаузера.

— Интересно почему, — пропыхтела Джесси. Пояс-корсет мешал ей, но она бы скорее умерла, чем попросила его замедлить шаг.

— Либо он выполнил свою работу, либо его одурачило наше дневное пребывание дома. — Старик пожал плечами. — Это неважно.

У тротуаров с обеих сторон Восемьдесят восьмой улицы стояли автомобили. Ричард Квин остановился возле одного из них, чтобы зажечь сигарету (Джесси понятия не имела, откуда он знал, где нужно останавливаться), и из машины послышался мужской голос:

— О'кей, инспектор.

— Где Джиффин, Джонни?

— Где-то на этаже. Если не хотите, чтобы портье видел вас, идите через боковой служебный вход с той стороны дома. Грузовой лифт работает без лифтера.

— Ты ясновидящий, Джонни.

Криппс засмеялся в темноте. И Джесси захотелось посмотреть, как он выглядит.

Инспектор медленно повел ее к служебному входу, над которым горела тусклая лампочка, и внезапно остановился в тени. Мимо проезжала машина, толстый мужчина в гавайской рубашке подходил к ним со стороны Уэст-Энд-авеню, за ним следовала женщина, которая шла так, словно у нее болели ноги. Она трещала без умолку, но мужчина не обращал на нее внимания. Он шагнул в подъезд, и женщина вошла следом.

— Пошли, Джесси.

Она, спотыкаясь, спустилась по трем ступенькам в некое подобие туннеля. Впереди была непроглядная тьма. Инспектор взял ее за руку и повел дальше, нащупывая другой рукой внутреннюю стену.

— Вот дверь.

Они вошли в захламленный, тускло освещенный полуподвал, где пахло чем-то кислым. В грузовом лифте стоял мусорный бак.

Лифт поднимался со скрипом и стонами. Джесси казалось, что его должно быть слышно на Бродвее. Но старик молча считал этажи.

— Почему мы входим тайком, Ричард?

— Мы не в том положении, чтобы действовать открыто. То, что портье нас не видел, нам не повредит. — Голос его был мрачен.

Лифт, вздрогнув, остановился. Инспектор открыл дверь, и они шагнули в тусклый задний коридор, бесшумно закрыв за собой дверь лифта.

Перед ними были двери четырех квартир с буквами А, В и С. Старик подошел к пожарной лестнице и посмотрел вниз и вверх. Они находились на верхнем этаже. Лестница, несомненно, вела к выходу на крышу, но верхняя ее часть оставалась в темноте.