Пропавшая жена князя
Шрифт:
Но я-то не знахарка!
И что мне делать с ним не имею представления. Нет, если бы такое случилось в моем мире, при наличии необходимых медикаментов, не говоря уже о возможности вызвать скорую…
Разумеется, у меня есть огромный опыт по уходу за лежачими больными… Но там был известен диагноз и назначение врачей, которые было не сложно выполнять, при наличии нужных препаратов. Конечно, первую помощь я оказать могу, но на этом мои знания заканчиваются. Да и чему можно научиться за неполных три месяца медицинских курсов?
Да и вообще…
– Боги! Барынька, ты где его нашла-то, горемычного? – с порога налетела на меня Матиша.
– Вы куда уложили-то его, олухи? А барынька-то где будет почивать? Что, до старосты не могли донести? – тут же набросилась на Ильяса с Касьяном.
– Так мы то че? По привычке же…– обиженно произнес Касьян, почесывая темную макушку.
Пока Матиша раздавала мужикам на орехи, я осматривала своего постояльца. Не на предмет его наружности, а на возможные повреждения. Правда, мне снова понадобилась помощь мужчин, потому, как, я не рискнула поднимать его, пытаясь снять одежду.
Повреждение нашли, как только Касьян начал стягивать с мужчины сапоги. Вот один из них, мужикам пришлось разрезать. Странно, но, когда его поднимали на телегу, он не издал ни звука. Может у него был болевой шок?
Помимо ушибов и возможного сотрясения, перелом ноги. К такому выводу пришла я и мужчины, стоило нам увидеть отекшую конечность, кожный покров которой приобрел красноречивый лиловый оттенок. Не думаю, что при растяжении связок, крепкий на вид мужчина мог бы потерять сознание.
– Держите его… Крепко! – произнесла я, когда мне принесли все необходимое для наложения шины.
Осталось только провести перевязку, но я решила подстраховаться. Если боль настолько сильная, мужчина может неосознанно навредить не только себе, но и мне.
Впрочем, я была права, если бы не мужчины, крепко удерживающие его тело, то я бы, наверное, ходила с фингалом.
– Барынька, вот… Я тута заварила травку от боли, от нее он долго проспит, – Матиша помогла напоить мужчину, пока Парамон, приход которого я даже не заметила, притащил в мой дом длинную лавку.
– Айда, перетаскивайте его, токма осторожно, – командовала Матиша, накрывая лавку чем-то, наподобие матраса, – Да накройте его. Нечего барыньке смотреть на эти непотребства! – строго распорядилась женщина, на что я лишь улыбнулась.
Странно было бы смутить пожилую женщину мужским телом. Да и мужчина был не абсолютно раздетым, на нем осталось нательное белье и кальсоны, одну штанину которых, пришлось разрезать, чтобы наложить шину.
– Матиша его бы врачу…лекарю показать, – наблюдая за передвижением мужчин, произнесла я. Оглядывая свое и так небольшое жилище, которое стало еще меньше с появлением лавки.
– Так тапереча пусть в себя придет. Куда его везти-то беспамятного. А лекаря ждать и того дольше. Пока за ним, покамест обратно…–
– Идем-ка, барынька. Я тебе про мешочки Олькины порасскажу…
Глава 21
Замок князя Ромуса
Он сидел во главе стола, равнодушно наблюдая за веселящимися гостями. Его ни трогали веселые тосты, громкий мужской смех и кокетливые женские улыбки. Праздник, посвященный богу весеннего солнца был в полном разгаре. Пошел уже третий месяц после пропажи княгини.
Нет, князь не скучал по ней.
Но помимо воли память каждый раз подкидывала ему картинки с участием молодой супруги. Вот, как, например, сейчас, во время шумного застолья… Он вспоминал их свадьбу, которую устроил им старый князь.
Потом была брачная ночь и мокрые от слез глаза жены, которая боялась его с первого дня их встречи. Хотя он никогда ни словом, ни делом не обидел ее.
Именно от этого ее неоправданного страха перед ним, ему всегда было мерзко на душе. Такое поведение жены злило и заставляло чувствовать себя чудовищем. Впервые столкнувшись с такой женской реакцией, он понятия не имел, как вести себя.
Да, он не воспылал к ней любовью! Но он смирился с этим браком и постарался сдерживать свое неприятие. Он надеялся, что они со временем смогут найти общий язык, хотя бы ради будущих наследников.
Он даже сократил свои визиты в ее покои, желая дать ей немного времени, чтобы привыкнуть к своему новому статусу и принять на себя роль хозяйки замка. Однако, Анрика восприняла такое отношение по-своему. Она стала добровольной затворницей в своих покоях, не считая тех самых поездок в обитель сестер Света.
Но тяжелее всех прочих воспоминаний было то… самое последнее… Мужчина зажмурился и одним глотком допил рубиновое вино из позолоченного кубка, украшенного яркими сапфирами.
Зачем она явилась тогда в его покои?
Никогда, за все время, она не позволяла себе такого своеволия. И мужчина был не просто в гневе, ему хотелось вытрясти из нее всю душу. Он даже занес руку для пощечины, но вовремя остановился, усмирив свой гнев… Гнев, который был ему не свойственен. Словно его кто-то специально подталкивал выплеснуть его на Анрику.
Он ведь даже не считал ее виноватой!
Это был какой-то неконтролируемый порыв…
На самом деле он знал, что виноват… Сам виноват и ему все это время было стыдно… Стыдно, что она застала их с Кралитой в такой пикантный момент. Стыдно, что он позволил любовнице приходить в его покои.
Если бы отец был жив, он не одобрил бы такого поведения сына.
Старый князь тоже был не без греха. У него до самой старости были любовницы. Но ни одна из них не смела переступить порог его покоев. Это привилегия, испокон веков, была дарована лишь законной супруге, пусть и по приглашению самого князя. Даже с ее смертью, ни одна фаворитка не переступила порог его опочивальни.