Пропавшие в Стране Страха
Шрифт:
Тогда БГ начал готовиться к войне в одностороннем порядке. С утра до вечера солдаты тренировались, развивая выносливость, меткость, силу и ловкость.
Тренировалось и подразделение Ника.
Он был горд доверием, которое ему оказал БГ, поделившись своими планами, и хотел оправдать это доверие, установив железную дисциплину, требуя от подчиненных неукоснительного исполнения приказов и ставя перед ними все более трудные задачи.
БГ как-то поприсутствовал на занятии по метанию деревянных гранат (настоящего
– Какие-то они вялые у тебя, старбой, – сказал он Нику. – Азарта не вижу, смелости не вижу.
– Деревяшки кидать – много смелости не надо, – отозвался Мишка.
– Кто там вякает без разрешения? – тут же взвился БГ.
Мишка, приученный уже к армейскому порядку, вышел из строя, вытянулся:
– Я!
– В карцер хочешь?
– Никак нет, товарищ генерал!
– А чего рассуждать взялся без спроса?
– Виноват, товарищ генерал!
БГ вгляделся в выкаченные глаза Мишки и заподозрил неладное:
– Ты, часом, не смеешься надо мной, а?
– Никак нет, товарищ генерал!
– То-то. Устрой-ка им испытание на вышке мужества, – приказал он Нику.
– А что это?
БГ объяснил: вышка мужества – это десятиметровая вышка, с которой надо прыгнуть. Внизу – батут, на него надо попасть. Попал – твое счастье, не попал – будет очень неприятно. Да еще на батуте надо попрыгать, чтобы не сразу спрыгнуть на землю, иначе тоже ноги отшибешь.
Генерал не только объяснил, но и, проявив доброту, сам привел их к этой вышке.
Подростки глянули и обомлели: она показалась им очень высокой, а круглый батут, растянутый перед нею, – очень маленьким.
– Действуйте! – сказал генерал и ушел.
– Я умру, а не полезу туда! – заявила Машка-рыжефобка.
– Я тоже, – сказал Никитка.
– Не скулить! – бодро крикнул Ник. – За мной! – И первым полез на вышку.
Но никто за ним не последовал.
Пришлось ему вернуться.
Построив боюпов, он прошелся взад-вперед перед ними:
– Так. Значит – боимся?
– Мы вообще-то собирались дочь Страхова найти, – напомнила Машка. – А занимаемся неизвестно чем!
– Если мы не будем замечательными солдатами, мы никогда не узнаем, где она! Мы же договаривались! – сказал Ник не приказным, а вполне дружелюбным голосом: он понял, что придется действовать мягче. – Ну, чего нам стоит прыгнуть по разику?
Боюпы стояли и молчали.
– А знаете ли вы, – сказал Ник, – что на самом деле вы гораздо смелее, чем вам кажется? Вы вспомните, как мы обкатку прошли! Женька, вспомни, и ты, Федька, вспомни! Мы же не испугались! Знаете почему? Только по секрету?
Боюпы заинтересовались. А Женьке и Федьке было приятно, что Ник похвалил их подвиг.
– Ну, почему? – спросил Женька.
– А потому! Потому, что вы
Боюпы переглянулись.
Они вспомнили события последних дней. Действительно, они, пожалуй, стали смелее, чем раньше.
– А ты не гонишь? – спросил Лешка.
– Попрошу в армии не выражаться блатным языком! – осадил его Ник.
Лешка не сразу вспомнил, какое слово он имел в виду.
– Я это… Я хотел сказать… Ты это… Не придумываешь?
– Ни в коем случае! И это легко проверить: залезть на вышку. Там сразу поймете, какими вы стали смелыми!
Это показалось боюпам заманчивыми. Стать смелее, пусть даже благодаря вирусу, кому это не понравится?
– Ладно, полезть можно, – сказал Мишка. – Но прыгать – это мы еще посмотрим.
И они полезли на вышку по крутым деревянным ступеням.
И вот стоят на довольно большой площадке с перилами и проемом посередине и заглядывают вниз, тут же шарахаясь от края.
Сверху высота казалась еще больше, а батут – совсем крошечным.
Нику самому стало немного жутковато, но он не подал вида.
– Ничего страшного! Все очень просто, вы смотрите – батут же прямо под нами, надо просто прыгнуть – и все.
– Вот ты и прыгни первым! – посоветовал Валерка.
Это была, конечно, провокация. И Ник ответил:
– Я не могу. Как вы тут останетесь без командира?
– Ничего, не пропадем! – усмехнулся Мишка.
– Ты прыгни, а потом возвращайся командирствовать, – сказала Машка.
Ник понял, что у него безвыходное положение.
Он подошел к краю, посмотрел вниз.
Конечно, страшно.
Но если он не прыгнет, его будут презирать. А БГ снимет с должности старбоя.
С каждой секундой промедления становилось все страшнее. Ник понял: еще немного, и он не сумеет прыгнуть.
И, закрыв глаза, шагнул в пустоту.
Но в полете открыл глаза, чтобы видеть, куда приземляется.
Батут спружинил и подбросил Ника обратно до середины вышки. Но потом прыжки были все ниже и ниже.
– Ого-го! Ага-га! – не удержавшись, закричал Ник от восторга. – Здорово!
И он побежал к своим товарищам.
Те стояли, нахохлившись, ничуть не вдохновленные примером Ника.
Но они понимали, что деваться некуда, придется прыгнуть. Тем более, что у большинства для этого были основания. Себяфоб Мишка знал, что если сейчас не прыгнет, а начнет думать, то не прыгнет уже никогда. Обидофоб Валерка боялся насмешек. Девчонкофоб Женька боялся, что его начнут сравнивать с испуганной Машкой, которая крепко держится за перила, не глядя вниз. Будущий вор в законе Лешка боялся оказаться трусливее тех, кто никогда не будет уважаемым вором в законе.