Пропавшие. В погоне за тенью
Шрифт:
Илья засиял.
– Будет исполнено!
Я похлопал его по плечу.
– Герой. Ну давай! Беги!
Он махнул мне на прощание и скрылся из виду. Через пару минут я услышал голос.
– Кане-е-шна мои! Где ты их нашел… дай сюда, мелкий гаденыш!
Через две минуты кожаная куртка, кашляя и подтягивая штаны, скрылась за углом дома – в ста метрах находился ближайший ларек с дешевым пойлом, и вереница несвежих людей из крайнего подъезда тянулась в ту сторону до самого закрытия. Теперь можно было быть уверенным, что встреча с заинтересованным и людьми не состоится, а если вдруг
Я вынырнул из мрачных зарослей с обратной стороны и неспеша пошел вдоль забора школы. С левой стороны меня надежно укрывал дикий кустарник, до которого никому не было дела. С правой, непосредственно примыкая к школе располагалась старое музыкальное училище. Из открытых окон доносились негромкие звуки музицирования. Однако, ни рядом с училищем, ни на его крыльце не наблюдалось ни одного человека.
Меня это устраивало, хотя с каждой секундой, с каждым пройденным метром по направлению к Дому быта, я ощущал нарастающую тревогу.
Я не должен был туда идти. Это была подстава. Он знал, догадывался, что я буду здесь. И ему не нужны были конкуренты. Он хотел устранить меня.
Но что я мог поделать? Мне нужны были ответы. Мне нужно было двигаться, – хоть куда-то, я не мог позволить себе роскошь сидеть на месте.
Оглянувшись перед тротуаром, я поправил маску-баф на лице, пропустил громыхающий трамвай под номером три – абсолютно пустой, не считая тощего старика в белой рубашке с коротким рукавом. Старик почему-то был без маски и во мне шевельнулось воспоминание. Мне показалось, что я его где-то видел. Он проводил меня водянистым взглядом, и я поспешил перебежать дорогу и нырнуть в сквер на другой стороне.
Если меня похоронили, то как они объясняют, что происходит? – шевельнулась давно ворочающая в глубине сознания мысль. Двойник, близнец… – если они нашли ДНК на месте преступления и провели анализ, представляю, какие были глаза у следователя, когда он увидел результаты экспертизы.
До Дома быта оставался километр. Я посмотрел на время на мобильнике – полчаса до встречи. Решение не приходило. Я не мог придумать, как быть и дело даже не в том, что меня разыскивали за убийства и это не выходило у меня из головы, а в том…
Черт с ними, с убийствами, – да, даже так! Самое ужасное, что я не мог выкинуть из головы это ситуация, а точнее – место, в котором я оказался.
Выходит, Петька ошибся. Он что-то неправильно ввел в компьютер, и эта машина перенесла меня не домой, не в мой мир, не туда, где я родился, а в непонятный странный мир – другой, чужой и я здесь теперь без малейшего понятия, как быть. Да что там, я здесь без Светы, даже без Дианы – к которой, если можно так выразиться, даже проникся, скорее сочувствием по поводу ее бестолкового сына и ее титанических усилий, которые она предпринимала, чтобы выправить ситуацию. Она, конечно, была еще той стервой, но я мог понять ее. А здесь…
– А здесь у тебя Илья, – буркнул голос.
– Илья, – эхом повторил я.
Ноги несли меня вперед. Я обошел старый засохший фонтан – в чего чаше блеснула монетка, уткнулся в бетонный забор желтого цвета без единой надписи с колючей проволокой
И когда я поравнялся с открытыми воротами, увидел внутри несколько приземистых зданий – двухэтажных и одно трехэтажное, объединенных в одно какой-то странной причудливой конфигурацией, похожей на сломанный тетрис.
У ворот висела заляпанная желтой краской табличка всего с двумя словами:
«ГОРОДСКОЙ АРХИВ».
– Вот те на… – вырвалось у меня. – Это же то… что мне надо…
Конечно, рассчитывать на то, что в архиве найдутся сведения о давно минувших событиях в ОКБ «Звезда» не приходилось, однако… у меня было смутное предчувствие, что здесь может быть именно то, что я ищу. И это предчувствие, провидение – меня редко подводило. Я даже более чем уверен, и эту уверенность подтвердили годы, проведенные в бразильских прериях, что предчувствие можно тренировать. Вот и в тот день оно свербило, почти кричало – посиди дома, не ходи на охоту… тем более начинался дождь… однако, тогда я был менее опытным и просто заткнул его азартом.
И снова ни одного человека – ни внутри, ни снаружи. Конечно, архив – не самое популярное место для посещений, и все же…
Я снова оглянулся на табличку и зашагал прочь, уверенный в том, что обязательно вернусь сюда. Если, конечно, через полчаса меня не арестуют.
Дом быта представлял собой старое здание времен СССР – серое, семиэтажное, с большими окнами производственных помещений и башенкой центрального входа, где… я невольно поднял голову, переместил взгляд чуть левее и вверх— на второй этаж, где находилось фотоателье и его директор, по совместительству фотограф и приемщик заказов – Иннокентий Фельдман. Который учился со мной в одном классе и сидел за третьей партой, а я за второй. При этом в моем реальном прошлом я не знал никакого Фельдмана, а прямо за мной все десять лет просидели Данила Ким по кличке Фантом и Жанна Якубова. Или Анна. Это я помнил, как свои пять пальцев.
Стоя в арке жилого дома метрах в ста от перекрестка, я, не торопясь осматривал местность.
Небольшая площадь перед Домом быта была пуста. Через перекресток от Дома быта находился минирынок, а чуть дальше – трамвайное кольцо. У входа в рынок сидела старушка в маске. Издали я не видел, чем она торговала, наверное, семечками. Покупателей у нее не было. Редкие прохожие старались скрыться из виду как можно быстрее. Все боялись ковида, а точнее, паники, которую развели средства массовой информации по всему миру. Это они еще не знают про ЦИБ, – подумал я.
Мое внимание привлек мужчина в черной куртке, два раза прошедший перед входом в Дом быта. Он несколько раз оглянулся, будто бы кого-то ждал. На лице его была маска, но даже с большого расстояния я не смог распознать в нем себя – как бы странно это ни звучало.
Разумеется, Антон-2 не был таким дураком, чтобы самому явиться на встречу. Он дождется, пока я появлюсь и вызовет полицию. А может быть, уже вызвал и это один из оперов по гражданке.
Мне срочно нужно было что-то придумать.