Пропавшие
Шрифт:
— Вы признались ей, где были вечером в понедельник? Провели время со злыми полицейскими?
Я засмеялась.
— Нет, мне ничего не пришлось объяснять. Она спала, когда я вернулась.
— Почему она ненавидит полицию? — На секунду убрав руку, он прищурился на меня. — Это не дает мне покоя с тех пор, как вы сказали.
— Такое случается. — Я отвернулась. — Мы несколько раз обращались в полицию, и нам не слишком-то захотели помочь, скажем так.
— А что такое происходило?
Мгновение я колебалась, меня так и подмывало рассказать ему о Чарли, но это была
— Давняя история. Знаете, как это бывает. Приоритеты суррейской полиции не совпали с ее собственными. Она посчитала, будто ею пренебрегли. Если бы она не относилась к людям злопамятным, то, уверена, уже пережила бы все.
— Вы живете только вдвоем? Отца нет?
— Папа умер, — сказала я, не предполагая, что мой голос сильно изменится, но Блейк сел.
— Когда это случилось?
— Когда мне было четырнадцать лет. Десять лет назад. Боже, а кажется, так недавно.
— Как он умер?
Я привыкла объяснять, как это случилось, не поддаваясь эмоциям.
— Автокатастрофа. Это произошло уже после их развода. Он жил в Бристоле и ехал повидаться со мной и… в общем, это был просто глупый несчастный случай.
«Никакое не самоубийство. Что бы ни думали люди».
— Вам тяжело, наверное, пришлось.
Я отделалась невнятным междометием, не глядя на Блейка.
— Дома стало совсем плохо. После развода мама оказалась не в самом лучшем состоянии, поэтому я и живу с ней. Когда папа погиб… — я сглотнула, — ее положили на время в больницу. Она не могла сама справиться.
И даже хуже. От горя у нее развился психоз… причем в опасной форме, она была не в себе. Ее поместили в психиатрическую клинику на принудительное лечение ради ее и моей безопасности, и тетя Люси явилась, как ангел, и на несколько месяцев увезла меня в Манчестер. Я писала маме каждый день, но не получила в ответ ни одного слова.
— Когда она вышла из больницы, нервы у нее все равно были никудышные, честно говоря. Она так никогда по-настоящему и не оправилась. Нас только двое, поэтому я за ней присматриваю. Самое малое, что я могу сделать.
— Знаете, в случившемся с вашим отцом, — он коснулся моей лодыжки, — не было вашей вины.
— А разве я говорила это? — Мой голос прозвучал резко, много лет я вынуждена была терпеть мамины обвинения. — Я знаю, ему просто не повезло. Этого могло и не случиться, но произошло. И невозможно было представить, что мама примет это так близко к сердцу, учитывая их развод за два года до этого. Но она была в отчаянии.
— Может, она все еще его любила. Как они расстались?
— Папа ушел. Но она заставила его уйти. — Я покачала головой. — Я слышала, как она с ним разговаривала. Слышала, что она о нем говорила. Она его ненавидела.
— Она сняла обручальное кольцо?
— Что?
— Она перестала носить его после развода?
— Нет. Вообще-то она до сих пор его носит.
Блейк пожал плечами.
— Значит, она до сих пор его любит.
Я несколько секунд размышляла над этим, не желая
Блейк снова лег на спину и закрыл глаза. Лодыжку покалывало в том месте, где он коснулся ее рукой. Не отдавая себе отчета, даже не думая произнести это вслух, я выпалила:
— А почему у вас нет девушки?
Повернув ко мне голову, он посмотрел на меня и улыбнулся.
— У меня же ненормированный рабочий день. Им это не нравится.
— Да, конечно. — Более вероятно, что это он производит отбор, у него не могло быть недостатка в жаждущих кандидатках. А вот у меня самоуважения больше. Я не встану в очередь. — Кстати о работе: мне лучше вернуться. Дженет будет бушевать.
Я ожидала, что он рассмеется, но ошиблась. Блейк нахмурился, потом сел.
— Сара… насчет этого дела. Пообещайте мне быть осторожнее. Дайте слово держаться в стороне от расследования.
Я почувствовала, как у меня вытягивается лицо.
— Что вы имеете в виду?
— Знаете, вы хороший человек. Вы ко всему относитесь ответственно, даже когда и не надо. Но в это… в это вам лучше не вмешиваться.
— Не знаю, о чем вы говорите.
Я принялась складывать обертки от сандвичей, чтобы чем-то себя занять.
— Послушайте, вы нам очень помогли. Вы держались просто молодцом. Но с самого начала вы слишком тесно оказались связаны с этим делом. Вы мне нравитесь, Сара, и я не хочу, чтобы вы пострадали.
Отчасти я была раздражена, отчасти заинтригована, пытаясь понять, что он подразумевал под словами, что я ему нравлюсь. Нравлюсь или просто нравлюсь? Я выбросила этот вопрос из головы и заставила себя сосредоточиться.
— Как я могу пострадать?
— Самым невероятным образом. — Блейк теперь встал, возвышаясь надо мной. Солнце светило ему в спину, и он казался черным силуэтом на фоне яркого неба. Выражения его лица я не видела. — В таком деле, как это, рано или поздно виновный находится. Пока еще тихо, но если в ближайшее время мы не получим никаких результатов, люди начнут задавать вопросы, вычисляя, кто знал о происходящем. Поверьте мне, вам не захочется известности, когда они станут доискиваться.
— Думаю, вряд ли это возможно.
— Я был свидетелем подобных случаев, — сказал Блейк. — Просто возвращайтесь к своим занятиям, Сара. Не пытайтесь выполнить за нас нашу работу и не подвергайте себя опасности.
Я смотрела на него в оцепенении. Внезапно смешавшись, он посмотрел на часы.
— Мне, пожалуй, пора. Спасибо за совместный ленч.
Я смотрела, как он с опущенной головой идет прочь по лужайке. Горло саднило, будто я собралась заплакать, а в душе закипала злость. В конце концов, это он нашел меня. Я всего лишь пыталась помочь Шефердам, когда разговаривала с Рейчел. Неужели я причинила какой-то вред, желая сделать то, что было в моих силах?