Пропавший Чемпион. Том 1
Шрифт:
Глава 8
— Вот так! Прекрасно! Продолжайте давить! — командовал Сареф. Третья фаза поединка с Кладбищенским Чемпионом проходила, как по маслу. С учётом того, сколько походов они до этого совершили, монстру уже нечем было их удивить.
— Махиас! — скомандовал Сареф. Дракон послушно раскрыл свои веера и, сотворив заряд фиолетовой молнии, выдал его в Чемпиона, который стремительно перемещался на своём скакуне. Стоило отдать должное: больше монстр не позволял уничтожать своё копьё, и с ним он на коне был гораздо опаснее, чем с цепом. Как и ожидалось, сиреневая молния ударила в костяной
— Хим! — скомандовал Сареф. Хилереми, услышав приказ, метнулся под лошадь Чемпиона и выдал огненную волну, заставив лошадь испуганно встать на дыбы. Чемпион в отместку хотел достать до Хима своим копьём, но тот заблаговременно сместился к Сарефу при помощи Исходной Позиции, спасаясь от оружия Чемпиона, которое на третьей стадии могло доставить серьёзные проблемы.
— Эмерс! — скомандовал Сареф орку. Тот кивнул и швырнул в Чемпиона склянки со святой водой, которые он заблаговременно создал и держал наготове, чтобы в ответственный момент не тратить драгоценные 2 секунды на сотворение умения.
— Эргенаш! — скомандовал Сареф стревлогу. Тот кивнул и бросился вперёд. Сареф, удерживая метательный нож стревлога при помощи Гилеана, направил снаряд в сторону монстра… и секунду спустя Эргенаш появился прямо перед ним и, поймав летевшие по воздуху склянки со святой водой, ловко забросил их в глазницы Чемпиону, где они с громким звоном лопнули. Этого оказалось достаточно, чтобы Чемпион завалился набок и свалился с лошади, которая тут же рассыпалась прахом. Это означало, что монстр побеждён, окончательно потерял всё своё здоровье, и его можно больше не бояться.
— Ну что ж, Эмерс, — с замирающим сердцем сказал Сареф, — твой выход.
Орк кивнул и вытянул руку, на которой 2 секунды спустя появилась серебристая склянка с жидкой удачей. Он залпом её выпил и, не тратя драгоценных секунд, подошёл к поверженному Чемпиону и начал его обыскивать, после чего тут же выкладывал добычу на землю. Постепенно на земле появились два рецепта Средних и один Высший Пункт Развития, два куска клановых гербов, один деревянный, второй из ткани, бутыль со странным золотистым содержимым, на редкость красивый сапфир, который очень выделялся среди других драгоценных камней в добыче, и целых две Радужных Эманации.
— А что это за субстанция? — поинтересовался Сареф, разглядывая бутыль.
— Я о таком слышал, но сам ни разу не встречал. Золотая Ржавчина.
— И что она делает?
— Если нанести её на оружие, оно всегда будет наносить критические удары, но его больше нельзя будет чинить. В гильдии ходоков такие штуки любят. На 4–5 походов оружия обычно хватает.
— А если нанести его на легендарную вещь? — полюбопытствовал Сареф.
— Не всякое легендарное оружие неразрушаемое, — пожал плечами орк, — а на неразрушаемое его наносить нельзя.
— Ну, понятно. А этот сапфир ты зачем отдельно выложил?
— А это для кузнецов хорошая штука, — подал голос Бреннер, тоже успевший прийти в себя после поединка, — с него можно кольцо сделать. Если кольцо золотое — точность повысится
— Понятно, — ответил Сареф. Этим разговором он оттягивал волнительный момент, когда нужно будет задать самый главный вопрос. Хотя с его-то уровнем Интеллекта, а так же по виноватому выражению лица орка, которое тот хоть и маскировал, но всё же от знатока уровня Сарефа скрыть не мог… он уже догадывался, каким будет ответ.
— Я так понимаю… это всё? — спокойно спросил он.
— К сожалению, да, — кивнул Эмерс, после чего виновато добавил, — мне… жаль, Сареф.
Сареф глубоко вздохнул, пытаясь сдержать рвущийся наружу гнев. Потом не выдержал и, Гилеаном подхватив скелет Чемпиона, с огромной силой швырнул его в сторону. Несчастный скелет, пролетев половину арены, врезался в камень и с грохотом рассыпался на отдельные кости. Но даже в перестуке этих костей Сарефу мерещился ехидный смех Чемпиона, который снова, в очередной раз, вот уже который раз оставил его без вожделенной добычи! Несмотря на то, что для решения этой задачи Сареф привлёк столько ресурсов, сколько не задействовал ещё ни разу. В ярости он Гилеаном собрал все кости Чемпиона и снова швырнул их, разбросав по всей арене. Он не мог справиться со своей злобой, он никак не мог поверить, что даже сейчас, после стольких усилий, им опять не повезло! Сареф замахнулся было в третий раз Гилеаном… но его аккуратно, но твёрдо перехватила рука Хима.
— Хозяин, пожалуйста, хватит, — сказал хилереми, — так делу не помочь. И вы это знаете.
Сареф, не став спорить, вырвал руку и без сил упал на колени. После чего, помолчав минуту, прошептал:
— Я ведь сейчас ничем не лучше тех, кто ищет спасения в спиртном или дурманах? — спросил он, — я знаю, что разрушаю себя, но не могу остановиться… не могу перестать играть в эту игру со своим разумом… мне каждый раз кажется, что в следующий-то раз точно повезёт, но нет…
— Ты сделал каждому из нас слишком много добра, чтобы наносить тебе такое страшное оскорбление, Сареф, — сдержанно ответил Махиас, — но если по совести — ты сам сейчас всё сказал.
Поднявшись и едва сдерживая горечь разочарования, Сареф поднялся и оглядел своих спутников. И в этот момент с его глаз словно спала плёнка, которая позволяла ему не замечать очевидного. Его спутники… боялись его! Эргенаш, Махиас, Бреннер… они выглядели доброжелательно-дружелюбными, но в глубине их глаз прочно поселилось опасение, что Сареф вот-вот сойдёт с ума. И уж тем более не мог скрыть своего замешательства несчастный Эмерс, который никак не мог поверить, что Сареф, когда-то бескорыстно подаривший ему Часы Антиквара, и Сареф, который сейчас был едва ли не одержим безумной идеей выбить-таки Наруч Равновесия — это один и тот же человек.
Сареф опустил взгляд… для того, чтобы увидеть на себе узор Куртки Солнечных весов. Как и Сапоги Следопыта, которые тоже были на нём. Сареф поднял взгляд и увидел Хима, который с почтением на него смотрел… и ему не мешало выглядеть внушительно даже то, что на нём, как и в момент его последней эволюции были только одни серебристые штаны. Сколько времени он уже ходит вот так? Месяц? Два? Три? Сколько времени Хим не решался попросить у Сарефа артефакт? Когда он успел пасть до такой степени, что его боится собственный хилереми?!