Пропавший герой
Шрифт:
— Конечно же меняет. — Кловис начал клевать носом, и Джейсон щелкнул пальцами у него перед лицом.
— Иду, мам! — вскинулся Кловис. — То есть… я хотел сказать, я не сплю. Значит, характеры. Боги меняются, отражая культуру своих хозяев. Ты это знаешь, Аннабет. Ну, скажем, Зевс в наше время любит костюмы на заказ, реалити-шоу по телику и китайский ресторан на Двадцать восьмой Восточной улице. То же было и в Древнем Риме, и боги были римскими почти столько же времени, сколько и греческими. Это была большая империя, она существовала много веков. Так что их характеры изменились под влиянием Рима.
— Резонно, — согласился Джейсон.
— Откуда
— Как же — я ведь много сплю. И во снах все время вижу богов — и они постоянно меняют свои формы. Сны, они ведь такие подвижные, вы знаете. Ты можешь одновременно находиться в разных местах, постоянно менять свою личность. Вот мне недавно снилось, что я смотрю концерт Майкла Джексона, и вдруг я оказался на сцене рядом с Майклом, и мы с ним пели дуэтом, и я не мог вспомнить слова песни «Эта девушка моя». До чего же я смутился, я просто…
— Кловис, — прервала его Аннабет. — Давай вернемся к Риму.
— Да, вернемся к Риму… Мы, значит, называем богов их греческими именами, потому что это их первичная форма. Но говорить, что их римские разновидности — это в точности то же самое, было бы неверно. В Риме они становятся более воинственными. Они меньше общаются со смертными. Они там более жесткие, властные, это боги империи.
— Это как бы темная сторона богов? — спросила Аннабет.
— Не совсем, — ответил Кловис. — Они стояли за порядок, честь, силу…
— Что ж, это неплохо, — сказал Джейсон. По какой-то причине он чувствовал потребность вступиться за римских богов, хотя и не понимал, почему это важно для него. — Я хочу сказать, что порядок — это важно. Поэтому-то Рим и продержался так долго.
— Верно, — Кловис с интересом посмотрел на него. — Но римские боги были не очень дружелюбны. Например, мой отец Гипнос… в греческие времена он ничего особого не делал — только спал. В римские времена его называли Сомн. Он любил убивать людей, которые плохо работали. Если они задремывали в неположенное время… бах! — и они больше никогда не просыпались. Он убил кормчего на корабле Энея, когда они плыли из Трои.
— Мило. Но я так и не понимаю, какое это имеет отношение к Джейсону.
— И я тоже, — вздохнул Кловис. — Но если его память забрала Гера, то вернуть ее может только она. А если бы мне пришлось встретиться с главной богиней, то я бы предпочел, чтобы это была Гера, а не Юнона… Ну, можно мне теперь уснуть?
Аннабет посмотрела на ветку над камином, с которой капали в сосуды воды Леты. Вид у нее был такой озабоченный, что Джейсону пришло в голову, уж не хочет ли она испить из одного из этих сосудов и забыть все свои неприятности. Наконец она швырнула Кловису его подушку.
— Спасибо, Кловис. Встретимся за обедом.
— А в спальню мне не подадут? — Кловис зевнул и свалился на свою койку. — Что-то я… хррррр… — Он вырубился, уткнувшись физиономией в подушку и выпятив задницу.
— Он не задохнется? — спросил Джейсон.
— Ничего с ним не случится! — отрезала Аннабет. — Но я начинаю думать, что ты попал в серьезную переделку.
IX
ПАЙПЕР
Пайпер снился сон о последнем дне, проведенном с отцом.
Они сидели на берегу неподалеку от Биг-Сюра, [16] отдыхали после серфинга. Утро было таким великолепным, что Пайпер понимала: вскоре что-то
Но до сего момента в их распоряжении была превосходная волна, затянутое тучами небо и миля океанского берега, на которой, кроме них, ни души. Отец нашел это глухое место, арендовал виллу на берегу и землю по обеим сторонам, и каким-то образом ему удалось сохранить все это в тайне. Пайпер знала, что, если они задержатся здесь надолго, фотографы их найдут. Они их всегда находили.
16
Местность на Калифорнийском побережье.
— Молодец, Пайпс. — Отец улыбнулся ей своей знаменитой улыбкой: идеальные зубы, подбородок с ямочкой, искорки в темных глазах… Многие тетки, глядя на него, просто визжали от восторга и просили оставить у них на теле автограф несмываемым маркером. («И когда ты только поумнеешь», — подумала Пайпер.) — Я смотрю, у тебя уже лучше получаются захваты доски пальцами.
Пайпер засияла от гордости, хотя и подозревала, что отец просто делает ей комплимент. Она по-прежнему большую часть времени проводила, катаясь на гребне волны. Чтобы сделать кульбит на серфе, нужен был особый талант. Ее отец — вот он прирожденный серфер (хотя слово «прирожденный» применительно к нему имело мало смысла, поскольку родился он в бедной семье в Оклахоме, за сотни миль от океана) и на волне творит чудеса. Пайпер уже давным-давно забросила бы серфинг, но он давал ей возможность проводить время с отцом. У нее было не так уж много способов, чтобы получить это удовольствие.
— Сэндвич? — Отец залез в корзинку, которую приготовил его повар Арно. — Так, давай посмотрим. Индейка с соусом песто, крабовое мясо с васаби… ага, вот, специально для Пайпер — арахисовое масло с джемом.
Она взяла сэндвич, хотя сейчас, после катания по волнам, есть совсем не хотелось. Она всегда просила PB&J. [17] Пайпер была вегетарианкой. Она стала вегетарианкой с того дня, как они проехали мимо бойни в Чинно и от запаха ее чуть не вывернуло наизнанку. Но дело было не только в этом. PB&J — простая еда, любой подросток мог взять это на ланч. Иногда она делала вид, будто этот сэндвич приготовил для нее сам отец, а не личный повар, выписанный из Франции, который предпочитал заворачивать сэндвичи в золотистую фольгу с бенгальским огнем вместо зубочистки.
17
PB&J — Peanut butter and jelly sandwich — бутерброд с арахисовой пастой и джемом, ставший классикой американской культуры.
Ну почему нельзя жить проще? Пайпер всегда отказывалась от всякой шикарной одежды, что предлагал ей отец, от модельных туфель, от походов в салон красоты. Она сама подрезала себе волосы, специально делая их неровными. И предпочитала носить потрепанные кроссовки, джинсы, футболки и старую зимнюю куртку, оставшуюся с тех времен, когда они увлекались сноубордингом.
Пайпер ненавидела эти снобистские частные школы, хотя отец считал, что она должна учиться именно там. Она все делала, чтобы ее оттуда выставили. А он находил все новые и новые.