Пропавший канцлер

atat

Ниэль посидел некоторое время, прислушиваясь к урчанию в животах голодных соседей, а потом тихонько запел. Он вспомнил какую-то детскую песенку, петую им для своих маленьких племянников, когда те из-за чего-нибудь дрались между собой. Услышав первые же слова этой песенки, дети тут же забывали свою возню и собирались вокруг Ниэля, удивленно таращась на бледное лицо юноши. Они слушали, притихнув, и Ниэль не видел, как меняются их грязные злые слишком взрослые лица, становясь удивлёнными детскими мордашками.

В

кухне сделалось тихо, слышно было только бульканье каши на плите и волшебный голос Ниэля. Песенка закончилась, и началась другая, а за ней – третья. Когда юноша всё же остановился, выяснилось, что слушателей значительно прибавилось: откуда-то появились служанки, хлюпающие сейчас носами и утирающие глаза платочками, солдаты и люди из сопровождения принца. Все они стояли в дверях и в коридоре, вытягивая шеи, чтобы лучше слышать.

– Ну как, готова каша? – спросил Ниэль, заставив всех очнуться.

Розалин всплеснула руками и бросилась к плите. Остальные не спешили расходиться, они с интересом разглядывали худого юношу, сидящего сейчас на скамейке между двумя десятниками и смотрящего куда-то поверх голов. Кто бы мог подумать, что этот, такой же как и они сами, простолюдин умеет так петь. Казалось, он своим голосом заставлял молчать небесный хор. Уж не за это ли принц сделал его своим приближённым? Точно за это, потому что парень был так худ, что навряд ли смог бы вызвать к себе другие чувства, кроме жалости.

По всему выходило, что Розалин хорошо держала свой язык за зубами, а караульные возле двери в комнаты близнецов и подавно – Каллин вызывал уважение у всех своих подчиненных, чтобы ослушаться его приказа молчать обо всём услышанном там и увиденном.

– Готова! – воскликнула Розалин.

– Тогда накладывайте в чашки, и пойдёмте в подземелье, – поднялся с лавки Ниэль.

Вскоре на подносе дымились четыре плошки с кашей. Голодные люди с тоской смотрели на эту еду, не смея даже заикнуться о том, чтобы им оставили хотя бы немного – все понимали, что еда могла быть отравленной. Ниэля и Розалин сопровождали оба десятника, по-видимому, самые доверенные люди Каллина. Миновав сменившихся уже караульных, все четверо стали спускаться вниз.

========== Глава 39. ==========

Камин в библиотеке давно прогорел и тихо остывал. За окном было темно. На столе догорала последняя свеча, от сквозняка огонёк её подрагивал, заставляя шевелиться тени на стенах и книжных полках. Было тихо, только иногда со двора доносились громкие голоса людей да из-под двери жалобный скулёж Снега. Из провала в полу послышались шаги, а следом возмущённый возглас Зэфуса:

– Эй, а куда это подевались кирпичи?! И как мы теперь поднимемся, а? Ни лестницы, ни верёвки, нам что, так и сидеть здесь?

– Зэфус, ты нас всех уже просто замучил своими придирками, – устало проговорил Канцлер, – хоть бы тебя кто-нибудь

заткнул, что ли, а то уже просто никаких нервов не осталось, право слово.

– А что, разве я не прав? Или вы знаете, как отсюда выбраться?

– Знаю. И если ты пропустишь меня вперёд, то я покажу, как это сделать.

– А я вас что держу, что ли? Это просто я шёл впереди всех, чтобы в случае чего…

– Хорошо, хорошо, я всё понял, можешь не продолжать, лучше посвети мне… Да не так ярко, я же не читать собрался. Да, вот так лучше.

Глубоко внизу что-то несильно загрохотало, а затем всё стихло.

– Вот это фокус! Уважаемый, я не перестаю вами восхищаться, – Зэфуса снова как прорвало. – Значит, вас снова нужно кому-то нести, вы в своих юбках здесь и шагу не ступите.

– Да знаю я, – в голосе Канцлера послышалась досада, – всё время забываю про юбки.

– Ладно, так и быть, я подниму вас наверх, – тут же смягчился маг, как только уловил нотку растерянности в словах Борцэуса. – Давайте ко мне на спину.

Спустя какое-то время над краем отверстия в полу показался Зэфус, за его спиной, крепко обняв его за шею, висела девушка. Выбравшись из подземелья, маг встал ровно и тяжело выдохнул:

– Всё, мы на месте.

Стукнув каблучками туфель о пол, ровно встал и Канцлер.

– Я тебе не сильно горло сдавил? – поинтересовался он у мага.

– Нет, Далия лёгкая, как пушинка.

– И то хорошо, – кивнул Борцэус и склонился над провалом. – Поднимайтесь, мы уже на месте.

Вскоре к ним присоединились Слай и Каллин. Отряхнув одежду, они так же, как и Борцэус, посмотрели в темноту провала.

– Как теперь его закрыть? – спросил принц.

– Сейчас покажу, надо только немного посветить.

Каллин покрутил головой и разглядел в сумраке оставленные накануне факелы. Подобрав один, сходил в противоположный конец библиотеки к горящей там свече. Вскоре он уже стоял рядом с вовсю пылающим факелом.

– Давай, свети сюда, – махнул рукой Борцэус.

Встав на колени, тот нагнулся над чёрным провалом и уверенно что-то там нашарил, попыхтел какое-то время, а потом сдался:

– Слай, иди сюда, – принц с готовностью подчинился. – Вот, протяни сюда руку. Чувствуешь штырь?

– Да.

– Надо передвинуть его в соседний жёлоб.

– Готово.

– Молодец. Теперь протолкни его глубже.

– Протолкнул. Он там во что-то упёрся.

– Очень хорошо. Теперь вставай.

Слай и Борцэус одновременно поднялись с колен.

– Что я сейчас сделал? – поинтересовался Слай.

– Ты взвёл стопорную пружину, – улыбнулся Канцлер, отряхивая ладони, – ту самую, что мы сорвали в самом начале. Теперь осталось запустить подъемный механизм, и плита встанет на место. А удерживать её будет тот самый штырь, что ты сейчас трогал.