Пропавший канцлер
Шрифт:
Погода стояла одинаково морозная, нарушаемая иногда резкими оттепелями и снегопадами, последние были настолько обильными, что казалось, будто Хэц заваливало по самые зубцы. В такие дни ворота крепости распахивались настежь, и со двора наружу вывозили снег. Свободные от службы солдаты с хохотом и шутками нагружали снегом единственные в крепости сани и вывозили его наружу. Там с обрыва снег сбрасывали и возвращались обратно.
Ползающий вокруг крепости морок уже никого не удивлял и не пугал. Это поначалу все только и делали, что бегали на стену поглазеть на диво дивное и тем самым «покормить» голодного змея, а позже все успокоились и стали воспринимать того как дополнительную охрану.
Тот самый случай,
Ниэль, Розалин и Тим за две недели сумели вызнать у Завалки, которая провизия осталась чистой, отравленную же пришлось уничтожить, тем самым ощутимо уменьшив запасы еды. Если бы не регулярно пригоняемые мороком животные для принца, обитателям Хэца пришлось бы туго, но раз в два дня, как по расписанию, забивался один лось или олень, однажды даже был медведь, и вечером все ели свежатину.
Сама Завалка была переведена в тёплую камеру, ей дали тюфяк, подушку и одеяло, кормили раз в сутки и даже позволили один раз помыться. Стерегли её очень сурово, не позволяя ни с кем разговаривать. Даже еду ей приносил один и тот же солдат, тот самый, что так сильно убивался по своему погибшему товарищу. Ненависть к этой женщине была залогом его неподкупности.
Каллин с той самой ночи, когда он спас Завалку от голодного морока, так больше к ней и не пришел, как ни зазывала его узница, как ни придумывала причины, мужчина не поддался. Он похудел, осунулся и перестал улыбаться. Постоянно опухшие покрасневшие глаза наводили на мысль, что человек не досыпал, а ещё стали замечать, что от него частенько пахло спиртным. Когда Слай слегка «прижал» Розалин, та созналась, что снабжает Каллина вином. Принц уже хотел рассердиться на кухарку, как вдруг заметил промелькнувший за окном худой силуэт и махнул рукой, решив оставить всё как есть - Каллин сильный и должен сам справиться со своими чувствами.
Зэфус почти не отходил от Далии, та два раза в день делала ему перевязки, и благодаря этому раны мага наконец все зажили. Когда с медициной было покончено, пришла очередь прогулкам по крепости и вокруг неё. Постоянно ползающий вокруг стен морок укатал там целую дорогу, и парочка спокойно прогуливалась, не опасаясь провалиться в глубокий снег. Маг не переставая болтал обо всём на свете, часто склоняясь к улыбающейся девушке и заглядывая ей в лицо. Он научился безошибочно различать, когда перед ним была Далия, а когда – Канцлер. Последний, кстати, стал появляться реже, давая возможность Зэфусу без помех наслаждаться обществом своей возлюбленной. Вопрос об избавлении девушки от неминуемой смерти всё ещё висел в воздухе, пока ещё никому из посвященных в эту историю людей не удалось найти его решение.
Слай не отпускал от себя Ниэля, повсюду таская его за собой, будто боясь потерять. Юноша поначалу тяжело это переносил: ему казалось, что все осуждают такие отношения, но, прислушавшись к многочисленным чужим разговорам, сделал вывод, что никто ничего такого не думает, а даже наоборот, испытывают к нему тёплые чувства. Видимо, причиной этому стал тот случай, когда Ниэль силой своего таланта заставил голодных людей успокоиться. Теперь же он пел каждый вечер. После ужина солдаты отказывались покидать кухню, набиваясь в неё до отказа и прося Ниэля им что-нибудь спеть, тот краснел и спешил выполнить их просьбу, чтобы те поскорее разошлись, но, если быть с собой честным до конца, то ему нравилось внимание такой благодарной публики, исходящие от людей волны обожания грели сердце юноши,
Талант Ниэля покорил буквально всех. Наблюдающий за восхищенными слушателями Слай даже стал ревновать, он хмурился и обводил строгим взглядом присутствующих, но никто не обращал на него внимания, так были заворожены талантом потомка Врагосов. Сама тема королевского происхождения близнецов так больше и не поднималась, Ниэль и Далия были уверены, что это ошибка, а Слаю и Зэфусу, убеждённым в обратном, было уже всё равно, что там думают по этому поводу близнецы, они благополучно поделили их между собой, заявив на них свои права.
Слай, Ниэль и Зэфус по прежнему спали вместе, связывающая их невидимая сила была настолько мощной, что разъедини их вдруг, все трое станут искать встречи, будто от неё зависели их жизни. Хуже всех приходилось Зэфусу, сердце которого будто надвое раскололось, но присоединить к их союзу ещё и Далию он не позволил бы никому и никогда. Поэтому каждый раз, только проснувшись, он сбегал из покоев принца – комнаты близнецов были давно оставлены – и возвращался туда, только когда нужно было ложиться в постель.
Маг постепенно смирился с присутствием в своей жизни Ниэля, ведь тот был братом Далии и к тому же так с ней похож, что иногда ночью во сне он сталкивал спящего Слая на пол, занимая его место рядом со спящим юношей. Слай злился, но ничего не предпринимал, ведь Зэфус ничего такого не хотел от Ниэля, он просто прижимался к тому во сне и бормотал уже ставшее надоедать имя девушки.
Иногда Слай сидел без сна, рассматривая обнявшихся Ниэля и Зэфуса. Он переводил взгляд с одного на другого, пытаясь разобраться в себе, как же именно он их любит, а что это была любовь, можно было не сомневаться. Слай пытался анализировать свои чувства, расставить всё по местам, но почему-то ничего не получалось, будто неведомая сила смешивала сложенные части целой картины, не давая охватить её взглядом. Слай чувствовал, что его сильнее и сильнее увлекает этот вопрос, но чем больше он об этом думал, тем меньше понимал.
С помощью Тима была найдена та книга, о которой упоминала Далия. Слай просидел в библиотеке целый день, читая её вслух Ниэлю, потом они весь вечер вдвоём её обсуждали, пытаясь свести почерпнутые знания в одно целое, но так ничего и не добились, решив, что чувства людей, связанных кровью, сродни магии, и, не зная её законов, лучше ни во что не вмешиваться, чтобы не сделать только хуже. Поделились выводами с Зэфусом, когда тот вернулся, но маг только рукой махнул, заявив, что его такие мудрствования не волнуют. Соврал. Слай видел, как на следующий день Зэфус убежал в библиотеку, но вот читал он эту книгу и сделал ли какие-то выводы, так и не узнал.
Итак, наступил день отъезда, точнее, утро. Было ещё темно, но все уже приготовились выступить. Ещё накануне вечером Слай приказал, что когда начнёт светать, всем собраться: до деревни, где жила семья шорника, день пути, и нужно было успеть туда засветло. Так как лошадей в крепости было всего восемь – старая кляча и семь вновь прибывших, – решили забрать своих, оставив клячу доживать свой век в Хэце, та очень пригодится, если есть станет совсем нечего.
Решено было также забрать с собой почти всех солдат. Прикинув на бумаге, что если оставить в крепости всю сотню, то до весны запасов не хватит, если же забрать сотню с собой, рассчитывая за месяц добраться до Шамброза, то провизии хватит и тем, кто уйдет, и тем, кто останется. В общем, Слай забрал с собой солдат сопровождения, кроме тех раненых, что ещё не поправились, и почти всех солдат Каллина. Людям было объявлено, что они будут сопровождать принца Слая до самой столицы и останутся там до лета, когда можно будет вернуться в Хэц для продолжения службы.