Пропавший линкор
Шрифт:
— Папа? — недоверчиво спросила она.
— Да, — сказал Рольф.
— Я чувствую твой взгляд. Но… Но где ты? — Она пошарила взглядом по комнате, в которой была заперта.
Рольф попытался ей все объяснить, но тут же бросил эту попытку, потому что почувствовал, как стала расти ее тревога. Девушка отказывалась понимать его. Как он может быть внутри нее? Что это еще за «эго»? Он что, правда, умер? И с ней говорит его призрак?
— Не пытайся понять, просто прими это на веру, — стал убеждать ее Рольф. — Позже ты получишь объяснения. Просто поверь мне, как
В ней поднялся вихрь воспоминаний.
И еще он нашел, что искал — уверенность и веру. Дженни начала успокаиваться. Когда она была маленькой девочкой, то считала, что отец может решить любые проблемы. И теперь к ней вернулась эта уверенность. Она ждала, пока он ей скажет, что надо делать.
— Ты должна выбраться отсюда, — сказал Рольф.
— Как? — спросила Дженни. — Дверь заперта снаружи, и ключ у Джима Хардести.
— Сейчас для тебя самое важное оставаться спокойной, — сказал Рольф. — Этот даст мне возможность выйти из тебя, а потом вернуться.
Дженни не поняла, но по-прежнему, как маленькая девочка, отнеслась к словам отца с полным доверием. Выйдя из ее разума, Рольф стал передвигаться по кораблю.
Теперь, когда он начал осваиваться с управлением своей личностью, отделенной от тела, то понял, что видит, слышит, чувствует и мыслит в этом состоянии совершенно не так, как тогда, когда глядел на мир чьими-то глазами. Его восприятие стало более острым и одновременно более смутным. Он различал форму и контуры трехмерных материальных объектов. Также он видел цветные энергетические поля, окружающие эти объекты. Он воспринимал огромный диапазон частот, ему были доступны тончайшие оттенки цветов, частот и эмоциональных тонов. Самое главное было избегать кипящих водоворотов — эмоциональных областей других форм жизни, неважно, человеческих, марсианских или чьих-то иных.
Рольф незримо шел по кораблю. У главного люка стояли на посту двое охранников… Двое инженеров занимались своими делами… В радиорубке сидел радиооператор, а космонавигаторе лежал больной на своей койке. Секретарши сидели по своим каютам, за исключением той, что была вместе с Хардести в главной рубке управления.
Рольф понял, что если бы у него было человек десять, он мог бы захватить корабль. Но у него не было десяти человек, у него не было ни одного человека, не было даже собственного тела.
И при мысли о теле он почувствовал некоторое неудобство. Оно осталось где-то на горе. Он сбежал из него, и теперь тело нуждалось в нем, чтобы продолжать жить. Но Рольф был нужен Дженни, так что телу придется подождать.
Осматривая корабль, Рольф нашел секретаршу, мысли которой были достаточно спокойны. Войдя в нее, он обнаружил, что в ее обязанности входило приносить еду больному космонавигатору. Рольф осторожно подал ей мысль, что было бы неплохо, если бы она отнесла еду и Дженни. Девушка подумала, что это ее собственная мысль, и Рольф осторожно поддержал ее. Она прошла на камбуз и приготовила навигатору жидкий суп. Но навигатору было плохо, и он отказался от еды, поэтому она решила отнести суп Дженни.
Рольф
Когда секретарша отперла дверь, Дженни врезала ей изо всех сил. Это был такой сильный удар, что секретарша потеряла сознание и покатилась по полу, пролив при этом суп.
Дверь была открыта, и Дженни вышла. Первой ее мыслью было пойти в рубку управления и захватить Хардести. Ей очень хотелось дать волю своим кулакам. Рольфу пришлось использовать все свое убеждение, чтобы заставить дочь передумать.
— Ты должна отнести меня на гору, — снова и снова повторял он.
Дженни показалось, что в ней становится все сильнее желание увидится с отцом. Она все еще чувствовала себя маленькой девочкой и нуждалась в его физическом присутствии, как никогда прежде.
Выскользнув из корабля, Дженни побежала по пустыне к ближайшей лестнице, поднимавшейся на гору Сузусилмар. Из темноты, освещенной лишь тусклыми лучами одной из лун, доносились приглушенные крики, треск выстрелов и приглушенные разрывы гранат, отмечавшие продвижение боевых действий. Дженни слышала их, но не понимала значения, а отец не мог подсказать ей, что происходит.
Она совершенно забыла инструкцию Рольфа оставаться спокойной. В ней бушевал такой сильный водоворот эмоций, что Рольф оказался совершенно беспомощным.
Прежде чем Дженни добралась до начала лестницы, доносившиеся сверху звуки сражения стали такими сильными, что она, наконец, поняла, что происходит. В ней вспыхнул страх, когда она осознала, что не может воспользоваться этой лестницей.
Страх быстро перерастал в панику. Развернувшись, Дженни понеслась в лабиринт узких улочек, окружавших подножие Сузусилмара.
И через несколько минут она поняла, что заблудилась.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Поняв, что заблудилась, Дженни Рольф испытала старый ужас, который не раз испытывала в детстве. Много дней после того, как отец внезапно улетел на таинственный Марс, она чувствовала себя потерянной. Прошли годы, она воздвигла в душе барьер вокруг этого кусочка своей личности и, поскольку больше не пугалась, то решила, что он попросту не существует. Но на самом деле страх существовал, и теперь, когда барьер рухнул, она ощутила его в полной мере и даже сильнее. Он вырос за прошедшие годы и превратился в настоящий ужас.
Холодная ночь, тусклая марсианская луна, вздымавшийся рядом громадный Сузусилмар и звуки битвы! Как можно выжить во мраке на чужой планете, особенно когда из прошлого вернулись страхи, чтобы мучить ее?
Для Дженни это оказалось уже слишком. И пытаясь совладать с все растущим в ней ужасом, она тихонько позвала отца. Она делала так много раз, когда была маленькой. Тогда он ей не отвечал, но теперь она ждала ответа. Он же лишь несколько минут назад был каким-то образом с ней, нашептывал ей советы. Или этот шепот был всего лишь галлюцинацией, порожденной эмоциями? Дженни не знала, что думать. Но она вспомнила его слова: