Прописные истины в популярном изложении

Изложенные здесь прописные истины нужны человеку исключительно для собственного благополучия. Назвав их прописными, я имел в виду, во-первых, что они прописаны здоровым и больным в качестве ИАД – интеллектуально-активной добавки к духовной пище. Во-вторых, это достаточно элементарный свод знаний о мире и человеке. Частично он преподаётся в школьном курсе обществознания, но в основном разбросан по сотням источников и не озвучен в обобщённом виде, а в чём-то даже не сформулирован. Необходимость усваивать такие знания на своём печальном опыте нередко приводит людей к конфузам, а то и к трагедиям. Говорят, что истина должна быть

пережита, а не преподана, но также известно, что умные учатся на чужих ошибках, а дураки – на своих. Так что давайте переживать и пережёвывать истины на бумаге, а не на собственной шкуре, и не тратить драгоценные годы на изобретение велосипедов.

Всегда приходится считаться с тем, что одни и те же доводы для разных людей убедительны в разной степени. Поэтому не исключаю, что некоторые из приведённых откровений, очевидных для здраво мыслящего человека, кое-кому покажутся сомнительными, еретическими, а порой и циничными. «В деле распространения здравых мыслей без того не обойдёшься, чтобы кто-нибудь паскудой не обругал», – неспроста досадовал мудрый сатирик Салтыков-Щедрин. Ведь здравые мысли отражают жизнь такой, какая она есть, а не такой, какой нам хотелось бы её видеть. Иные из этих истин меня самого раздражают, но это дела не меняет: они объективны и не зависят ни от моего, ни от вашего отношения. Тем не менее, я отнюдь не отмахиваюсь от аргументированных возражений и опровержений. Вся беда в том, что возразить тут особенно нечего, хотя фыркать можно сколько угодно.

Свой материал я излагаю в виде развёрнутых тезисов или коротких эссе, в чём есть определённый смысл: дискретность острее и доходчивее, она зондирует разум подобно булавочным уколам, тогда как непрерывное плавное изложение, подобно длинной и гладкой дороге, способно рассеивать внимание и действовать усыпляюще.

Каждая из затронутых здесь тем по-своему необъятна, и я вовсе не претендую на их полный охват, как и на системность в подборе сюжетов. В конце концов, это не научный трактат, а, скорее, путешествие по записным книжкам. Ни одну из этих проблем я не изучал специально и нигде не жертвовал авторской позицией в угоду официальной. Тем не менее, не брезговал и аксиомой: если книга хоть немного не вразумляет читателя, значит, она глупа. Тех же, кто жаждет большей глубины и доказательности, отсылаю к капитальным трудам учёных.

Оговорюсь: какими бы категоричными приведённые здесь сентенции ни казались, они не претендуют на истину в последней инстанции. Будем относиться к ним не как к утверждениям, а как к рассуждениям. Недаром старая мудрость гласит: умный ищет истину, дурак уже нашёл. Ведь даже прописные истины относительны. В них подмечены закономерности, которые распространяются на многие события и многих людей. Возможно, на большинство, но не на всех и не на всё. Они характеризуют типичное, дают возможность примерить к нему себя, своих знакомых, и обратить внимание на исключения. Тем не менее, отмахиваться от них не стоит: все они сказаны неспроста, а многие оплачены горечью разочарований, ошибок и утрат. Так что предлагаю расценивать мою работу как попытку поделиться своим и мировым опытом с читателем и дать ему полезную информацию к собственным размышлениям и выводам.

Альфред Авотин.

Существующее отличается от несуществующего тем, что оно существует. В этом сущность всего сущего. Сущность, доступная нашим ощущениям, называется материей. Считается, что материя бесконечна, поскольку никаких следов увязки её в замкнутую систему не обнаружено. Если в сторону увеличения бесконечность простирается

бесконечно, то нет никаких оснований считать, что в сторону уменьшения она конечна, хотя представить это почти невозможно. Но наше воображение небеспредельно, а ещё Ленин предупреждал, что элементарный электрон окажется столь же неисчерпаемым, как и «неделимый» атом.

Формы существования материи различны и многообразны. В принципе она делится на живой и неживой мир. Что между ними общего? Начинка: они состоят из одинаковых атомов и частиц. А в чём разница? Представители живого мира – организмы – отличаются от неживого способностью к приспособлению, то есть изменению во времени и перемещению в пространстве за счёт внутренних физических и химических процессов. Сама жизнь – это способ функционирования органических систем как наиболее сложных и упорядоченных форм организации материи. Высшие формы организмов вдобавок отличаются самосознанием, заключающемся в способности толковать и использовать в своих целях воспринимаемую органами чувств информацию, то есть сведения об окружающей среде. Эти способности выработались в ходе многовековой эволюции путём приобретения свойств, необходимых для выживания в меняющемся мире. Организмы, которые не удосужились приобрести подобные свойства, то есть приспособиться к новым условиям, были обречены на вымирание. Выработка иммунитета – пример эволюции органических систем.

Человек представляет собой один из многочисленных видов живого мира, наделённых биологической программой и существующих по законам самосохранения и воспроизведения. Программа управляет изменением организма во времени, то есть физиологическим развитием, а законы управляют перемещением организма в пространстве, то есть активным (самостоятельным) и реактивным (ответным) поведением.

Эти механизмы лежат в основе всякой жизни. На них, как кирпичи на фундаменте, базируются закономерности психоэмоциональной сферы (подсознания), над которыми громоздятся принципы внутривидовой соорганизации, или общественного уклада. На самом верху этого двухэтажного здания возводятся относительно временные чердаки и мансарды идей, понятий и ценностей – культурологическая надстройка, включающая производственные и бытовые отношения людей, идеологию, науку, искусство, образование, политику, все виды информационных связей внутри общества.

Как во всяком сооружении, самым прочным и стабильным звеном является фундамент, тогда как на верхних этажах отдельные кирпичи уже можно менять относительно безболезненно, осуществляя некоторую перестройку каркаса общественной жизни. При ремонте второго этажа неизбежно перестраиваются и верхние надстройки.

Естественно, что все части этого здания во избежание разрушения скреплены между собой связями, ведущими к взаимозависимости и взаимовлиянию этажных конструкций.

Если фундамент биологических законов характерен для всех форм жизни, а первый и второй этажи – для весьма продвинутых её форм, то верхняя надстройка – исключительная прерогатива человеческого рода, который в ходе строительства дома, то есть эволюции, пока один добрался до третьего этажа.

Описанная схема достаточно очевидна. Как шутят французы, «жизнь не так проста, как кажется: она ещё проще». А уж какие этажи возведёт эволюция в будущем, можно только прогнозировать. Но прогнозы не относятся к категории прописных истин, поэтому оставим их пока за скобками.

Всё сущее существует в проявлении своих свойств. Вся материя существует в движении и движется во времени одновременно и безвозвратно (с другими способами мы не знакомы). Живое существо существует проявлением жизни, что тоже есть форма движения. Остановив время, не живёшь, потому что отсутствует проявление жизни. Не проявлять своих способностей – то же, что их не иметь, потому что наличествуют они только в проявлении. Не тратить сил – то же, что быть бессильным. Всё, что не реализуется, не расходуется, не действует – того как бы и нет, ибо номинуется оно как таковое только в реализации. Не пуская деньги в оборот, не расставаясь с ними, по существу их не имеешь, поскольку, не функционируя в качестве денег, они таковыми не являются. «Платье становится действительно платьем лишь тогда, когда его носят; дом, в котором не живут, фактически не является действительным домом» (К. Маркс, Ф. Энгельс. Соч., т.23, стр. 51–52).