Пророчество Апокалипсиса 2012
Шрифт:
Ай-йо… Мне сразу же вспомнилось обнаженное тело, истекающее кровью после отсечения головы.
Стражи верховного жреца храма в рваной, заляпанной кровью одежде сидели на корточках у подножия и соревновались в меткости, швыряя в чан человеческие кости. Некоторые пятна крови были совсем свежими.
— Как давно хранится кодекс в Обители Волшебника? — поинтересовался я.
— Обитель построили над другой пирамидой, обычной формы, которая, в свою очередь, была воздвигнута поверх еще одной, сооруженной гораздо раньше. Но кодекс Темного Разлома древнее, чем первая
— Так что же, выходит, кодекс находится в потустороннем мире?
— Он находится у тебя под ногами.
Я посмотрел под ноги и только сейчас понял, что стою на крыше сенота, подземного резервуара, где хранились городские запасы воды. Крыша находилась почти на одном уровне с мостовой и выделялась лишь тем, что была украшена резьбой по камню, повествующей о деяниях бога воды Чака. По моим прикидкам, она имела около сорока шагов в поперечнике, так что сенот имел внушительный размер.
У ведущего вниз отверстия стояли караульные, выглядевшие такими же оборванцами, как и стражники верховного жреца. Правда, одежда караульных у сенота не была испачкана в крови, и, приглядевшись, можно было догадаться, что их лохмотья когда-то были облачением личной стражи правителя.
— Так ты говоришь, что кодекс в сеноте? — уточнил я.
— Да. Я уже рассказывала тебе, что, когда город был покинут всеми, кроме бедняков, проходимцев и грабителей, здесь разразилась настоящая война за оставшиеся жизненные ресурсы. Вожак шайки, захватившей контроль над сенотом, именовал себя Владыка Чак, Властелин Воды.
Я мог бы об этом догадаться.
— До этого Владыка Чак был рабом правителя и исполнял обязанности стражника, а скорее пыточных дел мастера. Когда правителя не стало, бывший раб собрал вокруг себя оставшихся воинов и захватил контроль над водой.
— У него было большое войско? — спросил я, понимая, сколь важна вода, и какой отчаянной, надо думать, была схватка.
— У него есть сильное оружие, не позволяющее другим алчным шайкам попытаться отбить сенот.
— Какое оружие? Он что, объявил, будто обладает тем самым жезлом из молний, которым его небесный тезка сотрясает тучи?
— Нет, все гораздо проще. Он подвесил над водой в сизалевом мешке большой сосуд со смертельным ядом.
Я застонал от негодования. Вот уж действительно сильное и подлое оружие. Никто не решался напасть на него, ибо тогда сенот был бы отравлен и всем этим двуногим крысам и змеям, что оставались в городе, пришлось бы убираться неведомо куда.
С помощью воды он держал весь Ушмаль в заложниках.
— А как к нему попал кодекс?
— После того как город остался без правителя и верховного жреца, Владыка Чак ворвался в храм, думая, что, обладая святилищем, сумеет упросить богов даровать ему верховную власть над всем городом. Этого не случилось, из храма его выбили, однако, отступая
— А вы пытались выкупить у него книгу?
— Нет, потому что сначала попробовали выкупить другие похищенные реликвии, чтобы выяснить, можно ли иметь с ним дело. Но он, получив запрошенную цену, тут же начинал требовать в десять раз больше. Торговаться с ним можно месяцами, так и не добившись результата. Кроме того, ему известно, что это священная книга. А стало быть, даже если бы мы и договорились, он все равно попытался бы или убить, или обмануть нас.
— Ну и как же нам тогда заполучить от него кодекс? — спросил я.
— А вот это уж решать Хранителю, — прозвучал ответ.
69
Как попасть в сенот, ставший хранилищем кодекса, избежав при этом столкновения с Владыкой Чаком и его кровожадными головорезами, служившими когда-то придворными палачами, было задачей, достойной самого Кецалькоатля, божественного покровителя не только наук, но и приключений.
Или щенка койота, выросшего среди диких ацтеков, прирожденных убийц и грабителей.
— Октли, — сказал я.
— Октли? Ты никак задумал выторговать священную реликвию за кувшин пойла? Ты сумасшедший?
— Иксчааль, в храмах, или где там еще, вас, Стражей, готовят, учат, надо думать, многому, но не всему. Уверен, мне известно, как сторговать кодекс у Владыки Чака.
— И как же?
Я взглянул ей в глаза.
— Сейчас ты увидишь, как я творю волшебство.
Купив несколько сосудов октли у торговца на площади, я нанял его охранников, чтобы отнесли сосуды к сеноту. Конечно, торговец попытался подсунуть мне разбавленное пойло, но мигом отказался от этого, когда я дал ему кусок нефрита, стоимость которого в несколько раз превосходила цену всего его товара.
— Мне нужен чистейший октли, один запах которого способен опьянить бога.
Он предложил мне отведать глоток. Ай-йо! Вот это напиток! У меня аж глаза на лоб полезли.
Когда мы с Иксчааль предстали перед караульными у сенота, те мигом сообразили, что напиток предназначен для них в качестве взятки, хоть и не знали пока за что.
— Отнеси это Владыке Чаку, — попросил я начальника стражи, вручив ему отполированный до блеска, усыпанный самоцветами обсидиановый кинжал.
— У Владыки Чака уже есть кинжал, — воззрился на меня злобными, жадными глазами стражник. Он с удовольствием засадил бы кинжал в меня.
— Посмей только не выполнить, чт о я сказал, и он этим кинжалом отхватит тебе яйца. Этот клинок — дар от правящего дом Толлана. Его посылает Владыке Чаку лично правитель Кецалькоатль.
При упоминании правителя блистательного Толлана стражник выпучил глаза. Но я видел, что еще больше ему захотелось присвоить дорогостоящий нож.