Пророчество часть третья

Гозалишвили Василий Тамазович

Причем не покинутая им шхуна "Серое Безмолвие", а двухмачтовый красавец, легко скользящий по волнам и окутанный сияющими в свете солнца бриллиантами брызг.

Уперевшись в проворачивающиеся под руками бурдюки, Голон, как мог, вылез из воды и завопил…

Как ни странно, не прошло и десяти минут, как на корабле спустили паруса, а потом и шлюпку. Хрипя сорванным от диких криков голосом, принц безостановочно размахивал рукой, чтобы его спасители ненароком не потеряли его из виду.

Подхваченный сильными руками, он еле разжал правую руку, которой держался за веревку, связывающую оба бурдюка и, прохрипев "спасибо", рухнул на дно шлюпки, больно ударившись лицом. Слушая хохочущих над ним матросов, он вдруг почувствовал, что глупо улыбается

разбитыми в кровь губами.

–  Эй, пацан! Ты откуда тут взялся?
– голос, раздавшийся над его головой, заставил принца вспомнить о том, что надо придумать хоть какое-то объяснение.

Кое-как перевернувшись лицом вверх, Голон, упираясь спиной в борт шлюпки, попытался было сесть, и вдруг почувствовал, что лодка замедлила ход. Кинув взгляд на переставшего грести матроса, принц похолодел - на лице мужчины было написано такое удивление напополам со страхом, что юноша мгновенно повернулся в направлении его взгляда, и застыл, не веря своим глазам: в небе над морем, чуть левее острова Черной Скалы, вспыхнуло и засияло второе солнце! Время, словно замедлившееся, вдруг понеслось вскачь, и шар пламени вдруг разлетелся десятком ярких огненных точек, вскоре исчезнувших в море…

–  Что это было, Марк?
– голос матроса дал петуха, но это почему-то никого не рассмешило.

–  Н-не знаю… - матрос, сидящий на корме и задававший темп гребли, удивленно почесал пятерней затылок и, подумав, добавил:

–  Расскажи кому - не поверят! Ладно, хватит рассиживаться, кильки сухопутные! И-и-и-рраз!

И-и-и-два…

Через мгновение пришедшие в себя матросы заработали веслами, и шлюпка, все ускоряя ход, понеслась к замершему в отдалении кораблю…

Забравшись на палубу бригантины, принц приготовился было отвечать на вопросы, но не тут то было - высыпавшие на палубу матросы и офицеры были заняты обсуждением странной вспышки. Добравшись до бухты каната, накрытого куском парусины, Голон привалился к нему спиной, раскинул в сторону руки и почувствовал, что безмерно счастлив оттого, что жив и может дышать воздухом, не отплевываясь морской водой, ощущать под собой твердые доски палубы и не грести держаться за эти проклятые бурдюки…

Паруса, захлопав, вздулись, и бригантина, заскрипев натянутыми как струны канатами, ощутимо накренилась на правый борт. Лениво поглядывая на суетящихся на вантах и на палубе матросов, Голон вдруг наткнулся на взгляд здоровенного, как теленок, пса и восхитился - черный, как смоль, кобель в самом расцвете сил выглядел настоящим бойцом. А вот его хозяин, стоящий у грот-мачты и мрачно глядящий в море унг явно знавал лучшие времена. Широченные плечи, мощные руки и шея, выпуклая грудная клетка и скрещенные за спиной мечи, конечно, указывали на то, что он еще очень неплох, но возраст, написанный на его лице, увы, свидетельствовал, что и его молодость, и зрелость уже позади. Седые, коротко стриженные волосы, топорщащиеся ежиком, для привычного к дворцовой моде на длинные волосы до плеч показались принцу смешными, но улыбаться, глядя на мощные, перевитые жилами предплечья старика тянуло что-то не особенно - о буйном нраве горцев он был наслышан с детства. Поэтому, без особого интереса окинув взглядом потертые простые ножны воина, принц перевел взгляд на оголенного по пояс боцмана, распекающего нерадивого матроса за криво завязанный узел… …Еле слышный в плеске бьющихся в днище корабля волн шелест покидающих ножны мечей и легкий плеск за бортом справа от себя принц услышал практически одновременно. Хотя, как ему показалось, плеснуло чуть позже. А через мгновение над бортом показалось почти прозрачное создание, силуэтом напоминающее человека, только вот раза в два массивнее. Огромная круглая голова, широкие плечи, на которых возвышались какие-то странные наросты, массивный торс со странным поясом и прямоугольной выпуклостью на спине, ноги диаметром с торс взрослого мужчины.

На миг замерев на краю палубы, создание приподняло здоровенный, похожий на весло, предмет… и тут старик словно размазался в

воздухе! А через мгновение возник за спиной создания с окровавленными клинками в руках! Тупо глядя на черную сталь мечей, принц краем глаза заметил, как еще мгновение назад почти невидимый силуэт обрел цвет и плотность, а потом покачнулся и с жутким грохотом упал плашмя. А вслед за ним на палубу упала его голова и правая рука, выпустившая в падении "весло"…

–  Вот сука… - непонятно выругался старик, одним плавным движением стряхивая с мечей кровь и убирая их в ножны.
– Хамелеон, бля… Хмурый, стоять!!!

Рванувшийся было вслед за хозяином пес послушно замер на месте, страшно скаля клыки.

–  Молодец… Ты бы тут не справился, малыш… - присев на корточки над телом, пробормотал унг и, брезгливо вытерев руки о валяющийся рядом кусок парусины, пробежал пальцами по серебристой поверхности странной до ужаса брони… - Как же эта хрень снимается? У-у-у, паскуда…

–  Морской дьявол, кэп!!!
– истошный вопль вышедшего из ступора матроса заставил воина презрительно поморщиться… - Унг зарубил дьявола!!!

Глава 46. Мэнир…

Смотреть на довольно медленно приближающийся к кораблю остров с бушприта бригантины было чертовски интересно - здоровенные волны, разбивающиеся о форштевень летящего по морю корабля обдавали меня дождем соленых брызг, и моментами я казался себе старым морским волком, мчащимся навстречу страшным морским сражениям. Жутко хотелось выдернуть из ножен подаренный Наставником меч, взмахнуть им над головой и заорать что-нибудь героическое, однако опасение выглядеть в глазах команды полным придурком удерживало меня от этого поступка.

Поэтому я довольствовался тем, что легонько подскакивал над бушпритом на каждой волне, стараясь продлить чувство полета, возникающее, когда корабль внезапно проваливался в очередную ложбину между волн, и заканчивающееся в момент удара очередной волны. Однако, стоило мне услышать за спиной вопль "Морской дьявол, Кэп!!!", как я мгновенно развернулся на скользком деревянном брусе, спрыгнул на палубу и рванулся в сторону кормы. Но опоздал: самое интересное я, как всегда, пропустил…

Мерион Длинные Руки, быстренько ощупав странную безголовую и однорукую фигуру, заливающую палубу потеками бурой крови, вдруг подхватил ее под мышки и одним движением выбросил за борт! А мгновением позже вслед за ней отправились голова, больше похожая на шар, рука с торчащей из железной перчатки розовато-белой костью, и не похожая ни на что здоровенная железяка… Вытерев руки куском парусины, Наставник нашел меня взглядом, коротко кивнул, подзывая меня поближе, и, дождавшись, пока я подбегу к нему вплотную, вполголоса произнес:

–  Уходим, сынок… Ща тут будет жарко… Не думаю, что он был один… и без связи… Хмурый! За мной!

Неторопливо пройдясь до кормы, Мерион оглянулся на толпу матросов, свесившихся с правого борта, и пытающихся разглядеть в воде выброшенное тело "морского дьявола", легонько подтолкнул меня в спину и приказал:

–  Прыгай! Поплывем к острову своим ходом!

Переспросить еще раз мне не удалось - подхваченный его руками, я тут же взмыл в воздух и, пролетев над водой несколько метров, ухнул как раз в пенный барашек гребня волны. Побарахтавшись немного, я вынырнул на поверхность и чуть не получил по голове тушей Хмурого - не дожидаясь выполнения команды, Наставник скинул с борта бригантины и его…

Доплыв до весьма недовольного таким обращением пса, я вцепился в его ошейник и попытался приподняться над волнами, чтобы увидеть самого Наставника. Как оказалось, Мерион уже подплывал. Его седая голова, мелькающая над волнами, приближалась к нам довольно быстро. Удостоверившись, что мы оба на плаву, Дед кивнул в сторону далекого берега и, повернувшись к нам спиной, энергично заработал руками…

Оставаться одному на таком расстоянии от берега у меня никакого желания не возникло, поэтому, проводя плывущую параллельно берегу бригантину тоскливым взглядом, я глубоко вздохнул и рванулся ему вдогонку.