Пророчество
Шрифт:
Мне показалось, что наступит момент и Джози сорвётся, но она сдержалась. — Я ненавижу тебя.
Я притянул Джози к груди, когда Аполлон опустился обратно в трон. Я развернул её к себе, но она вырвалась. Отступив, она обняла себя руками. Она уставилась в пол храма, делая прерывистые вдохи.
Сделав неровный вдох, я посмотрел в глаза Зевсу. — Я принесу жертву.
— Да будет так.
Приглушённый крик Джози затих, когда перед Богами предстал мужчина. Я никогда прежде его не видел. Он был молод. Возможно, подросток. Его глаза были… ну точнее,
— Этот кинжал очень древний, — сдержанно сказала Афина. — Он изготовлен из меча Танатоса, и он смертельно опасен.
— У тебя будет время до заката, чтобы совершить жертвоприношение, — Зевс поднялся с трона и сошёл с помоста. — Мы будем знать, когда свершиться приношение.
Глаза жгло, но не из-за того, что я собирался сделать с собой, а из-за того, что как я знал, это сделает с Джози.
Зевс взял кинжал и подал его мне, рукоятью вперёд. Когда я взял его, он наклонился и прошептал так, чтобы только я мог слышать. — Твой сын будет думать о тебе с великой гордостью.
Джози.
Казалось, будто меня впихнули в оживший кошмар. Всё расплывалось, и в то же время на удивление всё было чётко и ясно. Я смутно осознавала, что Сет подошёл ко мне, обнял меня за плечи и притянул к себе. Я не сопротивлялась на этот раз, и когда я сделала следующий вдох, мы уже не были на Пантеоне, а вернулись в нашу общую комнату в общежитии.
Сет опустил руки и отступил от меня. Я наблюдала, как он положил кинжал на кровать.
Он не отводил от меня глаз. — Джози…
— Почему? — Прошептала я, его лицо стало смазанным, когда поток слёз ослепил меня. Я была так зла на него, так разгневана и в тоже время я была до смерти напугана. У меня был шок и ничего из этого… ничего из этого не казалось реальным.
— Я не хочу этого, — сказал он. — Боги, Джози, вовсе не так я думал пройдёт наш день.
— Не думал? — Я рассмеялась, и смех прозвучал сокрушённо. Вытерев щёки, я подошла к кровати и присела: — Это неправильно.
Сет подошёл ко мне и встал на колени. Он поднял на меня глаза, но я едва смогла взглянуть на него, поскольку если я посмотрю на него, я полностью сломаюсь. — Ты не можешь этого сделать.
— Я должен, — сказал он, держа меня за руки. — Это единственный способ.
Я опустила голову. — Как ты можешь быть в этом уверен?
Прошло несколько долгих минут, прежде чем он ответил. — Это безумие, но я знаю это… это правильно. Вся моя жизнь вела к этому….
— Ты и правда веришь, что твоя жизнь вела тебя к этому моменту, к тому, чтобы ты смог принести себя в жертву?
— И да, и нет, — он накрыл ладонью мою щёку, заставив меня поднять голову. — Моя жизнь и в самом деле особо ничего не значила,
Трясущимися руками я сжала колени. — В этом нет смысла, Сет.
Его резкий вдох пронзил меня. — Детка…
— Нет. В этом нет смысла. Вообще нет, — сказала я, сжимая колени так, что ногти впились в кожу. Сделав несколько попыток произнести это вслух, и когда у меня это наконец-то получилось, вышло лишь шепотом: — У нас должна была быть вечность.
Сет закрыл глаза.
— Мы собирались победить Титанов и вернуться сюда. Мы собирались выбрать комнату для ребёнка и собирались заняться нормальными делами, типа похода в детский магазин или позволить Дикону устроить вечеринку для будущей мамы. Мы собирались быть вместе, — мой голос надломился. — И ты собирался быть рядом во время родов. Ты будешь там. Ты не умрёшь.
Пальцы Сета соскользнули с моих щек, когда он поднялся. Повернувшись, он запустил руку в свои волосы.
— Должен… должен быть другой путь, — настаивала я. — Это какой-то извращённый тест, и мы должны это разгадать, — я встала, колени тряслись. — Может, так и есть. Какой-то безумный тест на прочность, и мы сможем выяснить это, так? Мы…
— Это не тест, Джози, — он повернулся ко мне, его идеально высеченное лицо было мучительно открытым. У меня перехватило дыхание, глядя на его решительное выражение лица, и я покачала головой, уже зная, что он скажет: — Нет другого пути. Аполлон прав. Если не остановить это сейчас, это закончится тем, что я убью Крона.
— И что? — спросила я. — Тогда мы убьём его…
— Я знаю, ты этого не хочешь, ни при тех условиях, когда умрут миллионы.
— Тогда убьём Зевса! Это всё ещё в силе. Мы убьём Зевса и отнесём Крону его голову.
— Нет, — он взял меня за плечи, удерживая меня на месте. — Я уже другой.
Паника охватила меня. — Если мне придётся убить…
— Я хочу, чтобы мой ребёнок вырос со знанием, что я сделал верный выбор. Я хочу, чтобы мой ребёнок думал обо мне, испытывая гордость, — сказал он, прижимая меня к себе. — Я хочу, чтобы наш ребёнок уважал меня. Убийство Зевса этому не поспособствует. Как и убийство Крона.
— Я не дам тебе сделать этого, Сет. Я не могу.
— Ты должна. Я знаю, что ты не хочешь, позволить мне сделать это. И ты не хочешь этого слышать, — он обвил руками моё лицо и запрокинул мою голову назад. — Но другого способа нет.
Я не могла перестать плакать. Я схватила воротник рубашки Сета и прижалась к нему. Он обнял меня, держа меня столь же сильно, как и я хваталась за него. — Ты хочешь умереть? — прошептала я. — Так, да?
— Боги, нет. Всё что я когда-либо хотел — то быть достаточно хорошим для тебя, для нашего ребёнка, — Сет провёл рукой по моим волосам и обхватил затылок. Он прижался губами к моей влажной щеке. — И если я должен лишиться жизни, чтобы гарантировать тебе и нашему ребёнку долгую жизнь в лучшем мире, тогда я с радостью сделаю это.