Пророчица
Шрифт:
— Здоровенный сукин сын. Живет на планете Серое Облако, это на окраине скопления Хинеллуса. — Он помолчал. — Туземцы называют его драконом синего пламени. Эта тварь способна заглотать тебя целиком, а потом начать озираться в поисках главного блюда.
— Большая планета?
— Примерно такая же, как Последний Шанс, ну, может, чуток поменьше.
— Кислородный мир?
— Да.
— Разумные аборигены?
— Никаких, с тех пор как мы умиротворили планету несколько столетий назад, — ответил человек в черном.
— А сколько жителей?
— Наверное, тысяч семь, в большинстве
— Они много экспортируют?
Человек в черном покачал головой.
— Почти ничего. Почтовые или грузовые корабли садятся там не чаще семи-восьми раз в год.
— Тогда, если наш приятель обут в сапоги, сделанные из кожи тамошней ящерицы…
— … то существует довольно большая вероятность того, что он их там и купил, — закончил мысль человек в черном.
— Они выглядят почти новыми, — отметил Айсберг, изучая сапоги. — Думаю, что тебе стоит нанести визит на Серое Облако. Сделай-ка парочку голограмм нашего друга, прежде чем мы его зароем, и порасспрашивай, может, там кто-нибудь знает, кем он был и на кого работал.
— Надеюсь, с вами ничего не произойдет, пока я буду отсутствовать?
— Я продержусь, — сухо заметил Айсберг. — Между прочим, если Серое Облако столь далеко от проторенных путей, то откуда ты знаешь про дракона синего пламени?
— Я бывал там.
— Когда?
Человек в черном пожал плечами.
— Не помню точно. Лет восемь — десять назад.
— По делам?
— В некотором роде, — неохотно ответил человек в черном.
— Ладно, — сказал Айсберг. — Значит, у тебя там сохранились контакты, есть кто-нибудь, кого можно порасспросить.
Человек в черном покачал головой.
— Все, кого я знал там, мертвы.
— Давно?
— Примерно восемь — десять лет.
На лице Айсберга появилась мрачная улыбка.
— Неудивительно, что тебя называют Танцующий на Могиле.
ГЛАВА 2
Его настоящее имя было Феликс Ломакс, и он использовал его первые двадцать шесть лет своей жизни. Но на Внутренней Границе имена имеют свойство изменяться, трансформируясь так, чтобы более точно отражать характер своего носителя.
Первоначально он был Первопроходцем, одним из той группы высококвалифицированных специалистов, которые занимались освоением новых планет для Республики, терраформируя их в случае необходимости, составляя каталог существующих там форм жизни, строя поселения, беря пробы грунта и воды и производя разведку полезных ископаемых, чтобы определить, какой тип колонизации наиболее уместен: горные разработки, сельское хозяйство, аквакультура. Его же специальностью было умиротворение — эвфемизм, придуманный для обозначения процесса уничтожения коренных жителей до тех пор, пока они не согласятся на колонизацию или пока не останется тех, кто потенциально мог бы возражать.
В этот период своей жизни он был известен как Дубль-С, легко отождествляемая кодовая кличка, основанная на последних буквах его настоящего имени. (Лучше было не использовать свое настоящее имя: всегда существовала вероятность того,
После четырех лет умиротворения жителей вновь открытых планет что-то случилось. Это произошло на планете Иннисфри. Он никогда ничего не рассказывал, никаких официальных отчетов не сохранилось, но в самый разгар кампании Ломакс все бросил и отбыл на Внутреннюю Границу. Купил большое ранчо на Бэкгаммоне-II и провел следующие два года, занимаясь разведением полученной при помощи генной инженерии породы крупного рогатого скота и продавая мясо Космофлоту. В то время его прозвали Унылый Феликс, так как он никогда не улыбался и не шутил, да и вообще мало чем интересовался.
В конце концов он, видимо, разделался с терзавшими его демонами и углубился еще дальше во Внутреннюю Границу, занявшись ремеслом, которое знал лучше всего, — убийствами. Какое-то время он был известен как Человек в Черном, так как черный был единственным цветом, который он носил. Однако на Границе существовало уже четыре других Человека в Черном, и в скором времени он приобрел прозвище Танцующий на Могиле, и это имя прочно закрепилось за ним. Не то чтобы он был любителем танцев или уж тем более кладбищ, но, когда он прилетал на очередную планету, можно было не сомневаться, что кто-то уж точно попадет на кладбище — это было лишь вопросом времени.
Его характер не изменился сильно. Он по прежнему не улыбался и, казалось, вовсе не гордился своим ремеслом, что было странно для человека его профессии. Несмотря на это, вскоре молва о нем распространилась довольно широко, и у него не было недостатка в клиентах. Он брался только за то, что его интересовало; вот так он и оказался на работе у Айсберга, который, можно сказать, был единственной живой легендой на Внутренней Границе, где большинство легендарных личностей умирает как раз в то время, когда их признают таковыми.
Он знал про Айсберга совсем немного, но вряд ли нашелся бы кто-нибудь, кто мог похвастаться, что знает больше. Он знал одно: противостоять Прорицательнице-Пифии и суметь выжить, чтобы рассказать об этом, — вряд ли во всей Галактике нашелся бы еще один человек, способный на это. Ломакс всегда считал, что Айсберг стоит в самом конце списка тех, кому на Границе может потребоваться защита, поэтому, побуждаемый любопытством, он поспешил принять предложение. В то время он не мог предвидеть, что это потребует от него возвращения на Серое Облако, но, даже знай он об этом заранее, его решение было бы таким же.
Как только корабль затормозил до субсветовой скорости и покрытая водой планета появилась на обзорном экране, Ломакс проверил свой арсенал, выбрал оружие, которое, на его взгляд, в данном случае являлось наиболее подходящим, и запросил разрешения совершить посадку в единственном крошечном космопорте континента.
— Пожалуйста, назовите себя, — потребовал металлический голос сквозь треск эфира.
— Корабль «Страж мира», командир Феликс Ломакс, пять дней назад стартовал с Последнего Шанса.