Пророчица
Шрифт:
— Моралистка! — я рассмеялся.
— Развратник! — парировала она и тоже улыбнулась.
Ее присутствие, свет, который она излучала, тепло… Я даже не думал, что можно так соскучиться по человеку. Век бы оставался здесь, в туманном Лондоне, вдали от проблем.
Хотя нет,
— Где твой братец? Снова в разъездах?
— Ты же знаешь Эрика! — Даша закатила глаза. — Весь в поисках. Сейчас где-то на Украине, а может, уже и нет. Милая Элен все глаза выплакала, а ему как с гуся вода.
— Странно, что ты все еще пытаешься его женить.
— Я не верю в бредни про кан. Рано или поздно он поймет, что придется жить здесь. — Она нахмурилась и сменила тему: — Я боюсь за тебя.
Ну вот, началось! Хотя, признаться, забота подкупает. Непривычно, но приятно. Словно в другой мир попал. И не верится, что когда-то мой мир был таким же. Как же общение с драугром влияет на жизнь…
— Все равно уже ничего не изменить, — я пожал плечами и закрыл глаза. Нет, все же здесь хорошо. Остаться что ли на пару дней? Нужно продумать дальнейшие действия, маг наверняка уже в городе. Готов к феерическому появлению. Ну и пусть, козырь все равно у меня. От этой мысли по телу разлилось злорадное удовольствие.
— Когда я думаю, чем и ради чего ты рискуешь… — Даша замолчала.
— Будто у меня осталось что-то еще. Древний забрал все, забыла? — Я поморщился, вспомнил, как все закончилось.
Что ж, меня сложно удивить, но она смогла. Действительно не ожидал. Сильна, ничего не скажешь. Будь все по — другому, я вполне нашел бы применение этой мощи. Жаль, что все так, как есть, и придется этого лишиться.
Но у этих способностей есть и другая сторона. А еще ее характер… Я становлюсь слабым рядом с ней, это невозможно не признать. Наверное, будет сложнее, чем предполагалось, но разве Вермунды отступают? Я слишком долго к этому шел, слишком много поставил на
Улыбнулся. Нужно верить в себя. Только так можно хоть чего-то достичь. Поверишь ты — поверит весь мир.
К тому же, у меня нет выбора. Назад дороги нет. Личное нужно оставить и следовать плану.
В глазах Даши горела тревога. Глупенькая. Словно меня можно сломать.
— Ну, перестань, — проворчал я и протянул к ней руку. Она тут же оказалась рядом, теплая, любящая. Словно не из моего мира. Впрочем, так и есть. — Ты должна верить в меня, слышишь.
— Я верю, — прошептала она. Помолчала немного и добавила: — Мне жаль ее. Полину.
Я погладил ее по голове. Тяжело с женщинами о таком говорить. Они всегда сочувствуют, особенно такие, как Дашка.
— Нам всем приходится чем-то жертвовать. Иногда это сложно понять и принять, но ты, как никто, должна знать. Когда-нибудь ты будешь править скади.
— Ты прав. Племя важнее личных интересов. Но чисто по — женски, мне ее жаль.
Я ничего не ответил. Возможно, она права, и я действительно чудовище. Странно, что это воспринимается просто, без истерик и угрызений совести, которые непременно должны были возникнуть у того, кто совершил подобное. У меня их не было. Только уверенность: я все делаю правильно. Так зачем сомневаться?
Нужно просто все взвесить и принять то решение, которое принесет меньше потерь. Я и так рисковал многим, почти подставился. Еще один неверный шаг — и уже не смогу ничего решать. Этого просто нельзя допустить.
Здесь, в Лондоне, рядом с Дашей, в уютной атмосфере дома скади я действительно кажусь монстром. Но в Липецке, на руинах — все совершенно иначе. И я готов к последствиям. В конце концов, самое сложное — пересилить себя, побороть собственные слабости.
Да и поздно думать и сожалеть. Ставки давно сделаны. Игра началась.