Прорыв из Сталинграда
Шрифт:
Сказав это, Больдт инстинктивно посмотрел назад. Эта привычка не раз спасала ему жизнь в прошлом.
— О, черт! — выругался он, заметив, что сзади к ним приближаются сразу три истребителя «Як».
— Проклятье, — вслед за ним выругался стрелок, разворачивая пулемет навстречу русским истребителям. Но пилоты приближающихся «Яков» оказались проворнее. Пули замолотили по фюзеляжу самолета Больдта. Дернув ручку управления, гауптштурмфюрер стрелой полетел вниз. Пули продолжали стучать по корпусу его самолета, но пока ни одна из них не причинила «штуке» серьезных повреждений, хотя вся внутренность «Юнкерса»
— Смотрите! — радостно закричал стрелок, заметив, что благодаря неожиданному смелому маневру Больдта советский «Як» оказался у них прямо над головой. Стрелок, не теряя ни секунды, нажал на гашетку своего пулемета. Злой рой пуль полетел навстречу «Яку». В следующее мгновение истребитель развалился прямо в воздухе. Больдт тут же рванул вперед, под прикрытие тумана. Остальные «Яки» стреляли ему вслед, но их пули были уже не опасны. Самолет Больдта спрятался под покровом тумана, и «Яки» исчезли.
— За это тебе полагается орден, Хартманн,— сказал Больдт своему стрелку, когда они оказались вне досягаемости для истребителей русских. — Ты чертовски здорово сделал эту работу.
Он улыбнулся, довольный тем, что один советский истребитель оказался сбит. Но в следующую секунду улыбка исчезла с его лица. Больдт наконец осознал все значение того, что только что увидел. Русские готовились к массированной переправе через реку. Очевидно, им было очень важно организовать в этом месте переправу — об этом свидетельствовал тот факт, что русских саперов специально прикрывали с воздуха истребители. Но самое ужасное заключалось в том, что нигде не было видно тех немецких частей, которые, согласно всем данным, должны были удерживать берег реки Карповка. Поэтому русские спешно наводили мосты без всякого сопротивления с немецкой стороны.
Больдт нажал кнопку микрофона:
— Хартманн, передай остальным самолетам следующее распоряжение. Немедленно прекратить поиски «Вотана». Каждый самолет должен индивидуально отбомбиться по переправе через реку Карповка, которую сооружают русские, и немедленно вернуться на базу за новым грузом бомб. Конец.
Отдав это распоряжение, Больдт мрачно покосился на свое отражение в плексигласе кабины пилота. На некоторое время, пока они будут заниматься отражением этой новой угрозы со стороны русских, «Вотан» получит хотя бы временную передышку. Но гауптштурмфюрер прекрасно знал, что его начальство все равно не отстанет от батальона и не позволит дезертировавшим эсэсовцам уйти безнаказанными. Гитлер и Гиммлер в любом случае потребуют крови «Вотана». В этом Больдт был абсолютно убежден.
Глава третья
Фон Доденбург внимательно слушал рассказ Матца о том, что недавно случилось в деревне, спрятавшейся за покрытым снегом невысоким холмом. Он не прерывал взволнованный поток слов роттенфюрера до тех пор, пока Матц не упомянул о том, что высокий мужчина со шрамами на лице, который, судя по всему, был у них главным, бросил: «Эта информация может оказаться по-настоящему интересной для наших друзей».
— Он так и сказал — «друзей»? — уточнил фон Доденбург.
— Так точно, господин штурмбаннфюрер!
— А он что-нибудь еще сказал по поводу этих «друзей»?
— Никак нет. Он просто приказал этим бунтовщикам запереть Шульце в комнатке за
Матц замолчал. Фон Доденбург задумался. На каких, интересно, «друзей» могли опираться две сотни дезертиров, находившиеся сейчас внутри Сталинградского котла? И почему, между прочим, они все держались вместе? Это было несколько странно — обычно те, кто дезертировал, предпочитали делать это поодиночке или на пару с приятелем. Это позволяло им бежать, не привлекая к себе излишнего внимания фельджандармерии. А если бы жандармы все-таки задержали бы таких беглецов, те всегда могли сослаться на то, что просто отстали от своей части и пытаются найти ее.
— Слышу, как летят самолеты! — крикнул Клешня, вторгаясь в размышления фон Доденбурга.
Все задрали головы вверх, пытаясь разглядеть что-то сквозь плотную завесу серых облаков.
Фон Доденбург почувствовал, как его губы внезапно пересохли. Если это были немецкие самолеты, то существовала реальная опасность того, что они засекут их — дезертиров, оставивших свою позицию без приказа. И тогда им придет конец. Фон Доденбург не сомневался, что пилоты германских ВВС постараются выполнить приказ об их уничтожении.
— Это не «швейная машинка» русских, — уверенно заявил Клешня. «Швейными машинками» немцы называли небольшие легкие бомбардировщики [18] Красной Армии — стрекот их моторов очень походил на звуки работающей старой швейной машинки.
Но самолеты так и не показались из-за плотной пелены облаков. Вскоре звуки их двигателей стихли в отдалении. Все вздохнули с облегчением. Были ли эти самолеты русскими или немецкими, но они в любом случае, похоже, не заметили бронетранспортеры «Вотана».
18
Речь идет о советских многоцелевых самолетах-бипланах У-2, использовавшихся прежде всего как легкие ночные бомбардировщики. — Прим. ред.
Фон Доденбург вернулся к разговору с Матцем.
— Итак, сколько же всего их там было, Матц? — осведомился он.
— Сложно сказать, господин штурмбаннфюрер. Я не смог разглядеть их всех. Но могу сказать точно — их было там немало. Об этом можно судить хотя бы по страшному шуму, который они поднимали. — Он посмотрел на фон Доденбурга и спросил о том, что больше всего волновало его сейчас: — Но что же мы можем сделать, чтобы выручить обершарфюрера Шульце? Я понимаю, господин штурмбаннфюрер, что он часто доставляет вам неприятности, но он — мой друг. — И Матц вновь умоляюще посмотрел на офицера.
— Не хнычь, приятель, — грубовато бросил фон Доденбург. Чтобы немножко приободрить роттенфюрера, он специально прибегнул к тем самым выражениям, которые обычно использовал сам Матц. — Ты же знаешь, что убить таких, как мы, невозможно. Мы вызволим Шульце, не беспокойся.
Оставив Матца, он быстро прошел к машине, где была установлена рация.
— Радист, свяжи меня с командиром!
Стервятник отозвался практически мгновенно:
— Солнечный луч-один.
— Это Солнечный луч-два, — бросил фон Доденбург. Очень быстро и четко, используя наполовину кодированные фразы, он передал Стервятнику то, что рассказал ему Матц.