Прорыв
Шрифт:
– - Тебя интересует должность? Суть, понимаю...Дов, у него большие заслуги перед Израилем. Он -- один из организаторов Пальмаха, отрядов рабочей партии... Ну, да, еше до появления Израиля
– - Против англичан выступали что ли?
– - Ни в коем случае! Бен Гурион, как и Хаим Вецман -- англофил. Он выдавал англичанам боевиков Менахема Бегина, стрелявших в английских сержантов... Выдавал, Дов. Конечно, в прямом смысле, а то в каком? Доносил в английский штаб, наводил, при помощи своих шаулей, на парней Бегина. Тебе, бывшему зеку, в это трудно поверить? Наверное!... Если б не Бегин и Штерн, англичане никогда бы из Палестины не ушли. Никода!.. Ладно,
– - Меня?!
Вероника засмеялась-закашлялась, сказала вдруг: -- А тебя надо женить, Дов!.. Я терпеть не могу сексуально озабоченных. У тебя и без того забо-о-от -- полон ро-от... Что? Власть? Власти у Шауля больше, чем у министра обороны Даяна. Даян отчитывается перед комиссией Кнессета по иностранным делам и обороне. Шауль -- наместник Голды на земле. Он никому никогда не давал отчета. Секретно, и все! Он -- больше, чем все Даяны. Возможно, он больше, чем Голда.
– - Шауль -- серый кардинал? Я так и думал... Черт!
– - взревел Дов.
– Вначале этот Рыжий не-Мотеле, теперь этот не-Римский Папа... Гниды!
– - Сказать по чести, -- задумчиво произнесла Вероника, -- я еще не уяснила, кто определяет политику по отношению к русским евреям. Эту поганую "политику молчания", как ее называют наши друзья в Штатах. Возможно, он!.. Суди сам: их партия Мапай царит в Израиле с 1933 года. У власти сплошь родня. Есть даже книга такая "40 правящих семей". Можно нарисовать геральдическое древо партийной верхушки... Общая идеология. Общий фанатизм. Во всем мире генералы -- люди правых взглядов. В Израиле -- левые. Кибуцники. Царствующий дом!.. У меня такое ощущение, что царствующий Дом отдал русских евреев 1001"Шаулю на откуп. Тут он, как это по-вашему? По-русски?.. Боярин!
Из коридора крикнули, что к телефону просят Веронику. Ее не было долго; когда Дов, обеспокоенный, спустился к ней, она, придерживая трубку возле уха, улыбалась, кивала. 1002""Ну и глазищи -- океаны". Дов вздохнул. 1003""Одну минутку", -- сказала и, прикрыв ладонью трубку, объяснила, что в 1004"мошаве у озера 1005"Кинерет есть семья старожилов из России, которая несчастья Гуров приняла близко к сердцу. Вот, звонит, искала меня по всему Израилю, наконец, нашла; умоляет сказать правду. Приехал говорит, из Тель-Авива 1006"кибуцник, рассказывает: 1007"Гур сидит в тюрьме. В камере для самых опасных... Они привыкли верить своим 1008""шаулям"... Поговори с ней!..
У 1009"Дова словно ком в горле. Словечка вымолвить не может. "Значит, мать свое, 1010"Шауль свое..." Он знал это свое состояние, после которого он впадал в ярость, с которым не могли совладать даже тюремщики. Когда он брал трубку, у него дрожали пальцы.
– - Здравствуйте, -наконец, произнес Дов.
– - Тот самый! Вот держусь за юбку 1011"Веронички, чтоб не утащили в тюрьму... В Израиле, говорят, забирают всех холостяков. Поэтому им и квартир не дают. Прямо в камеры...
– Он сунул трубку Веронике. Та послушала, положила трубку, хлюпнула маленьким носиком, приложила к глазам платок.
– - Господи, Дов, как они счастливы! Это простые люди, крестьяне. Как они счастливы!
Дов походил по комнате, сказал твердо: "Слушай! Я решил принять предложение, которое там, в Штатах, отверг. Впрочем, формально не отверг. Сказал, подумаю. Надо
– - Надо рубить лапу, 1016"Вероничка. Рубить, пока не задушили.
...Студенческий Нью-Йорк был взбудоражен еще до газетных статей. Напротив небоскреба ООН, у стены, на которой выбита цитата из Библии, был растянут плакат; на нем напечатано по-английски: "Свободу моей семье". Писали знакомые 1017"Дову студенты, и еще когда писали, уже толпился возле художников-добровольцев народ. Под плакатом стоял невысокий и раздавшийся в плечах бородатый парень, похожий на борца-профессионала. Ноги в черных штанах артели 1018""Москвошвей" (журналисты поинтересовались, какую фирму предпочитает знаменитость) широко расставлены, локти откинуты, пригнулся, точно на ринг вышел. Только очки в проволочной оправе, да, пожалуй, борода, портят картину. Борец в очках? И с бородой?
Щелкали фотографы. Молодой художник, приткнувшись в стороне с мольбертом, рисовал картину в стиле кубизма. На ней уж был куб в очках, к которому тянулся тлеющий шнур. Бородатый знал по-английски слов десять и очень часто повторял со страстью слово "суки1019"!", которое не могли объяснить толпе даже советологи, так как в словаре оно означало собаку женского рода.
К вечеру возле 1020"Дова уже не было недостатка в переводчиках-добровольцах. Приезжали семьями. Многие не останавливались, но замедляли ход: "Правда ли1021"?!" Другие вынуждены были притормозить, нетерпеливо гудели, но затем окидывали взглядом плакат "Свобо1022"ду моей семье "и сворачивали, находили стоянку и возвращались -- расспрашивали... Если бы плакат требовал свободу Чили, или Квебеку, или русским евреям, всем чохом!
– - никто бы и головы не повернул. Но 1023""Фридом фор май 1024"фэмили" -- это что-то серьезное.
На другой день появились заметки в газетах. Толпища разрослась -полиция выделила наряды, чтоб никого не задавили. К полуночи студенты подогнали белый тендер с двойной кабиной, чтоб 1025"Дов мог спать. Собрали деньги, -- впрочем, много ли надо денег на акцию, когда участник ее даже не ест? И -- объявил -- не будет есть, пока семью не выпустят из СССР. Голодная забастовка!
На вторые сутки, ночью, тихо, одним пальцем, постучал какой-то тощий человек, сказал, что он из Одессы. Только прикатил. Достал из бокового кармана бутерброд.
– - Пожуй, 1026"кореш!
– - шепнул он.
– - Голодает пусть тот, у кого брюхо большое...
– - Дов поддал локтем, после чего одессит отлетел в одну сторону, бутерброд -- в другую.
С утра начали подъезжать огромные и черные, как похоронные, лимузины, автомашины с флажками различных стран -- членов ООН. Японец подкатил со своим японским солнышком на радиаторе. Заметив толпу, приблизился, улыбнулся 1027"Дову, невысоко вскинув руку, мол, приветствую. Советские прибыли сразу трое, потянулись к толпе, как гуси, привстали на цыпочках за чьими-то головами и, разобрав, что к чему, боком-боком выскользнули из толчеи. Старик в белых кальсонах и розовой чалме, индус, видно, протолкался, выставив локоть, сквозь толпу, что-то шепнул по-английски.