Прорыв

Круз Андрей

— Звиздец, — сказал сидевший за рулём Шмель, ёмко обрисовав свои впечатления после того, как я рассказал о прошедших переговорах.

— Именно, — легко согласился я. — Неизлечимый. Не протянут долго.

— Не протянут, — подтвердил мою мысль Васька. — Вообще мозгов нет, разнесёт их скоро кто-то. Это ведь даже не беспредел, это… придумай слово.

— Не могу. Театр абсурда. Нет пока такого слова.

Через километр нам попались ещё три висящих на деревьях трупа и сгоревшая машина. Компания развлекалась, как могла. А их таких целый монастырь,

насколько я понял. Знать бы раньше, можно было бы с артелью и насчёт них договориться. Не думаю, что против батареи «Гвоздик», или что там у них, монастырь бы устоял.

Сергей Крамцов

12 мая, четверг, день

Ещё день ехали без приключений, правда, очень медленно, осторожно, всё время доразведывая пешком сомнительные места, но больше на неприятности не нарывались. Даже вообще ни на что и ни на кого не нарывались, в одиночестве катили. Обошли областной центр по большому кругу, проскочив разве что через несколько маленьких деревенек, выбрались к границе области, где сразу упёрлись в территорию ГУЦ, учебного центра сухопутных войск Московского военного округа, огромной территории, куда выезжали на полевые целые дивизии, и даже не по очереди, а одновременно.

Естественно, вся территория ГУЦ контролировалась войсками, которых здесь оказалось очень даже немало. В эту сторону, когда Нижний Новгород начали заполнять мертвяки, переместилось много частей, как размещённых неподалёку от города, так и в самом городе. Перемещались с техникой, складами, до сих пор продолжая вывозить имущество конвоями из пунктов постоянной дислокации.

Нас там действительно ждали — всё, как Пантелеев обещал. Частота радиоопознания оказалась действующей, пароль с отзывом — тоже. Нас пропустили через сильно укреплённый КПП в мощном проволочном заборе и показали направление, куда ехать дальше и где остановиться.

Вояки окапывались всерьёз и надолго, и было их много. Их всегда здесь было много, во всех этих окрестных посёлках — Мулине, Золине, Инженерном. Были тут и мотострелки, и артиллеристы, и железнодорожники, и МЧС, и даже дисциплинарный батальон имелся.

В сущности, эти части, размещённые по южной стороне периметра огромного полигона, даже не меняли место своей постоянной дислокации, лишь делились клетками на отдельные «форты», которые должны были замкнуть в условное кольцо всю ту территорию, которую они уже полагали своей.

К одному из таких будущих опорных пунктов мы и подъехали. Здесь тоже строились, тоже из дерева, но не избы, а что-то вроде длинных бараков с несколькими отдельными входами, таунхаусы постапокалиптического будущего, так сказать. Работа кипела, работала техника, как военная, так и самая обычная строительная. Гражданских здесь тоже хватало, и мужчин, и женщин, прямо новый город закладывался.

Нас встретил какой-то прапорщик, усталый до невозможности, показал, где размешаться и куда потом идти к местному командованию представляться по случаю прибытия. Мы выгрузились из машин, потягиваясь и разминая ноги. Всё же поездка не короткая, а машины

не самые комфортные.

Размещали нас в учебном корпусе, совершенно однотипном с тем, которые были в «Пламени». Две гражданские тётки в синих рабочих халатах выделили десяток раскладушек, новеньких, явно вывезенных с какого-то склада, постельное бельё, солдатские одеяла. Сказали, что под нашу компанию отвели целый класс. Ладно, поживём пока табором, а дальше посмотрим. Всё лучше, чем на улице ночевать.

Проследив и убедившись, что все устроились и у всех всё есть, я пошёл в штаб. Доложился у дежурного, но тот мою идею представляться командиру с повестки снял за неактуальностью, а сказал, что ждёт меня начальник разведки. И объяснил, где его кабинет. Я пошёл по первому этажу до самого конца, миновал стойку дежурного по связи и стальную дверь в «спецсвязь», затем упёрся в ещё одну дверь с картонной самодельной табличкой «майор Копылов». Лаконично так, ёмко.

Майор Копылов был среднего роста, шириной плеч равен собственному росту, а толщиной пальцев сразу вызывал мысли о том, что на мобильных телефонах клавиши можно делать и побольше. Он показал мне на стул напротив, вежливо спросил, как доехали, подразумевая, что надо бы доложить подробности.

Подробности я изложил, похоже, что ничего нового для него в них не было, разве что когда я рассказал о сатанистах-наркоманах из монастыря, Копылов что-то пометил в большом блокноте с отрывными листами. Затем он спросил, что мы думаем делать дальше.

— У нас груз…

— Я знаю, — перебил он меня. — Меня предупредили из «Пламени». Просто на этом самом месте цивилизация, считай, заканчивается.

— А в Нижнем что? — предчувствуя плохие новости, спросил я. — Мертвячье царство?

— Если бы, — поморщился он. — Не только. Вообще город забит мертвяками. Канавинский мост взорван, какие-то кретины пытались так остановить мертвяков. У автометромоста стрельба который день. На Бор теперь только паромом, но и там тоже драка. Кто с кем и кто чем владеет, понять невозможно. Волжский мост вроде бы цел, но…

— А кто с кем воюет? — удивился я. — В смысле, люди друг с другом сцепились?

— Похоже на то, нормальных и точных сведений оттуда не имеем, — подтвердил Копылов.

— И как же нам на противоположную?

— Вертолётом можем закинуть, но тебе же с транспортом, верно? — спросил он.

— Верно, — подтвердил я. — Нам без машин дальше делать нечего, вечность добираться будем. Да и потом, мало ли как всё повернётся? Над самой «Шешнашкой» не летали?

— Самолёт летал, сразу, как ваши на связь вышли, — ответил он. — Послали борт. Сесть там негде, полоса на аэродроме перегорожена через каждые пять метров. Какие-то люди крутятся снизу, но кто и что — чёрт их разберёт. Броня видна, суета, вроде бы перестрелки местами. По самолёту из «зушки» долбанули, правда, криво совсем, зенитчик бестолковый, даже упреждение не прикинул.

— А вертолёту поближе к месту дальности не хватает? — спросил я, точно зная ответ заранее.