Прощальный взгляд
Шрифт:
Боголь. (Зажимает ладонями уши). Я не желаю эту абракадабру слушать. В тебе говорит болезненное самолюбие, ты озлобилась на весь мир и это нехорошо.
Софья Петровна. А хорошо ночью уходить от жены к другой и притом чужой женщине? Ты думаешь я этой ночью спала...Просто ты укатил на моей коляске и я не могла вас со Светкой разоблачить (плачет). Твое счастье, что у меня нарушен опорно-двигательный аппарат...
Появившейся из кустов Рубин.
Борис Наумович. Что за шум, а драки нет? Если хотите, можете меня поздравить с премьерой в окружном суде.
Боголь.
Софья Павловна. От души поздравляем.
Борис Наумович. Впрочем, пока особенно не с чем.
Боголь. Как это не с чем?
Борис Наумович. Прения сторон еще впереди и я к этому времени напишу прекрасную защитительную речь. Она должна стать не хуже речи Руденко на Нюрнбергском процессе...Но пока у меня перекос...
Боголь.(Иронично) Слева направо или справа налево?
Борис Наумович. Когда моего подзащитного, кстати, отпетого маньяка, о чем я вам уже говорил, обвинитель спросил -- зачем, мол, ты, парень, перед тем как насиловать свои жертвы, снимал с них колготки, то я... Представляете, я, его защитник, вместо того, чтобы опротестовать этот вопрос, так глупо ляпнул: "Да для того он их снимал, что у него такое хобби, снимать колготки, трахать свои жертвы, чтобы потом эти самые колготки им на шею..."
Софья Петровна. У вас, наверное, произошло внезапное помешательство. Такое в психиатрии бывает -- словно короткое замыкание в мозгах...Я где-то читала, как одна любовница, в тот самый момент, когда плейбой был на ней, откусила ему нос...Мгновенное помутнение и дело сделано...
Борис Наумович. Хорошо, что только нос...
Боголь. (Удивленно открыв рот, уставился на жену). Вот это сюжет! Где ж ты, Софочка, раньше-то была, это же...это же из области глубокого психоанализа. Литературное произведение с таким ходом может потянуть на Нобеля. Так что же, Борис Наумович, у вас было дальше? Выходит, опростоволосились...
Борис Наумович. Да уж, дальше некуда. Когда председатель суда услышал мою блистательную реплику, он едва не упал с кресла. Злую шутку со мной сыграл...рефлекс розыскника. Я же, как вы уже, наверное, знаете, до недавнего времени...пока нас (подчеркнуто, растягивая) ино-го-во-ря-щих не поперли из славных рядов полиции, был на оперативной работе. Я таких субчиков (сжав кулаки), как мой подзащитный, пачками сажал на нары и они у меня пикнуть не смели...
Софья Петровна. (С деланным восхищением) Какой же вы лихой мент, Борис Наумович! С вашими способностями только в Интерполе работать...
Боголь. Да при чем тут Интерпол?! Такая, с позволения сказать, защита, сделает вам печальную славу и все ваши надежды на гонорар могут растаять, как летошний снег...
Борис Наумович. Понимаю, но, к сожалению, мой подзащитный напоминает мне эсэсовца из концлагеря Дахау...И вот эту прыщавую уголовную харю я должен выводить из-под суда, бороться за его жалкую жизнь...Хотя понимаю, деньги не пахнут и чтобы быть "золотым адвокатом", необходимо раз и навсегда...конечно, раз и навсегда откреститься от совести и позабыть об элементарной порядочности. (Пауза). Но я постараюсь. Я, честное слово, возьму себя в руки...
Слышится звук
Светлана. Господа оккупанты, можете расслабиться, у нас теперь будет свое кабельное телевидение Но это не предел, за мной еще интернет, мировая паутина, куда мы обязательно прорвемся! И напомним миру о заброшенном племени... (машет рукой лейтенанту) Гунар, я сейчас...
Боголь. (Надвигая панамку на глаза) О, господи, неужели опять зиппер? Интернет, подумать только...
Светлана. (Заливаясь смехом) Чем, собственно, вы, Василий Савельевич, недовольны? У нас теперь есть телевидение, будем смотреть ночную эротику и все сериалы. Софья Петровна, как вы думаете, чем закончится 237 серия "Эйфории"?
Софья Петровна. На мой взгляд, полным конфузом. Жена главного героя (явно намекая на себя) в один прекрасный момент прибьет свою соперницу тефлоновой сковородой или задушит ее собственными колготками (выразительно смотрит на Фраерзона).
Боголь. Только телевидения нам тут и не хватало! Как будто у нас мало своих проблем, теперь будем решать чужие.
Борис Наумович. По крайней мере, увидите меня на суде. И скоро большой футбол.
Светлана. А я так старалась, думала скажете спасибо. Неблагодарные люди.
Боголь. Лично я счастлив. Я так счастлив, что не могу это передать простыми словами. (Обращаясь к жене) Софочка, ты случайно не помнишь, где у нас словарь Ожегова? Ах да, я совсем забыл, он ведь сгорел, обуглился...
Софья Петровна. А какое слово ты хочешь посмотреть?
Боголь. На букву "з"...Зи...(спохватывается) Хочу узнать, что обозначает слово "зипун"...
Софья Петровна. Какая-то одежда, что-то старорусское. В общем лапсердак ...
Борис Наумович. Лапсердак прошу не трогать. А вот идут Людмила с художником. Роман Иванович все знает, он у нас шибко эрудированный...(К Игрунову) Ответьте, Пикассо, что такое зипун?
Игрунов. (Трет себе лоб) Дайте вспомнить... Зипун -- это, кажется, русский кафтан, шабур, чапан, сермяга, заям...В художественном училище я таких зипунов нарисовал углем и акварелью столько, что иногда они мне снятся... Светлана, что это за десант? На кой черт нам сдалось это кабельное телевидение, если все наши телевизоры сгорели?
Светлана. Я прорываю информационную блокаду и вместо того, чтобы родной муж за это поощрил, он еще ругается...
Боголь. Телевизоры мы найдем на свалке, только, чур, корейского производства не брать, у них не та развертка.
Борис Наумович. И индонезийские ни-ни, слишком блеклые цвета...
Людмила. Конечно, исключительно японские и обязательно фирмы "Самсунг"...Черти полосатые, заелись! Практически живем в пещере, кругом родовой строй, а они спорят, какие им подать телевизоры. А не хотите сегодня похлебать супчика из свежей крапивы?