Прощание кремлевского диггера
Шрифт:
Так уж, видно, на роду написано у моей подруги Маши Слоним: каждый раз случайно оказываться рядом в критический момент моей истории. Так произошло и в день после взрыва. Когда я вопреки обещанию своим родным и друзьям все-таки вернулась (с помощью вышеописанной военной хитрости, с милиционером) в свою квартиру, Маша, дико волновавшаяся за мою жизнь, тоже, в свою очередь с помощью военной хитрости, пыталась увезти меня к себе в загородный дом. Заехала и предложила просто немножко покататься в ее новеньком красненьком кабриолете «Пежо»
– Елена, моя фамилия Жеглов, – брутально представился он. – Я хочу предложить вам выгодную сделку.
Признаться, когда я услышала его фамилию, то была готова на любую сделку еще до того, как выслушала ее содержание. Просто из-за очередной топорной стилистической шалости криминального фарса, писавшегося на моих глазах, да еще и с моим участием в главной роли, за один день мне довелось не только впервые в жизни побывать в легендарной цитадели советского уголовного розыска, но еще и познакомиться с двойником харизматического советского сыщика из «Место встречи изменить нельзя».
– Я несколько лет проработал в девятом управлении ФСБ, – сразу объявил мне «живой» Жеглов, журналист газеты «Коммерсант». Суть сделки он изложил мне так: – Вы даете мне информацию о содержании вашей сегодняшней беседы со следователем уголовного розыска, а я вам за это даю информацию, полученную по моим каналам, о том, какое на самом деле взрывное устройство вчера у вас сработало.
Я сразу разочаровала звонившего, сказав, что информационный товар, который он мне предлагает – залежалый: – Следователь уголовного розыска уже сообщил мне тип взрывного устройства. И даже успокоил меня, что я «максимум» потеряла бы зрение и слух, если бы вышла из своей двери вовремя, когда обещала водителю такси.
– Вот в том-то и дело, Елена, что со взрывным устройством маленькая ошибочка вышла, – поправил меня Жеглов. – На самом деле у вас там было заложено самое настоящее самодельное взрывное устройство, мощностью шестьдесят-семьдесят граммов в тротиловом эквиваленте. То есть, чтобы вы могли себе представить, насколько оно мощное, скажу: это мощность нормальной боевой ручной гранаты…
– Не понимаю… То есть… Вы хотите сказать, что, если бы я вышла… – пытаясь отмахнуться от этой информации, как от дурного сна, переспросила я.
– Я хочу сказать, что вам это нетрудно себе представить: если ручная граната НЕ попадает в вас, то с вами все в порядке. Но если она в вас ПОПАДАЕТ, то есть если вы оказываетесь в эпицентре взрыва, то… тогда, в общем… с вами тоже было бы уже «всё в порядке»… Только в другом смысле…
Честно признаться, в эту секунду я почувствовала, что у меня слегка холодеет позвоночник.
– Но следователь мне сказал… Они меня уверяли что я осталась бы жива…
– Минимум, что у вас было бы, если бы очень повезло, – это сильнейшие ожоги и баротравма. Мы с вами сейчас не разговаривали бы. Вы были бы сейчас в реанимации под капельницей. И это в лучшем случае. Ну что, вы согласны на сделку, которую я предлагаю? Вы хотите знать все подробности?
Я на мгновение просто онемела и смогла привести себя в чувство, только внушив себе, что относиться ко всему этому кошмару,
– Говорите. Я, конечно, поделюсь с вами всей информацией о разговоре на Петровке. Подробности, которые я услышала от Жеглова, едва ли могли обрадовать моих близких:
– Итак, как я уже сказал, мощность бомбы составляла шестьдесят-семьдесят граммов по тротиловой шкале. На месте взрыва обнаружены шнур длиной двадцать метров и батарейка, то есть был использован электрический детонатор, и человек, который привел в действие взрывное устройство, видимо, прятался за углом вашего коридора на расстоянии этого двадцатиметрового провода, чтобы взрывом не повредить и себя самого.
Только в эту минуту личность неудавшегося убийцы обрела для меня реальное очертание. И это тоже, признаться, было ощущение не из приятных. Одно дело думать, что, ну, вот росла себе граната где-нибудь на дереве, а потом взяла и взорвалась у меня под дверью. А другое дело – представлять, что живой конкретный человек в тот момент, когда я стою у зеркала и собираюсь выходить, устанавливает «подарочек», разматывает шнур, прячется за углом… А самым неприятным было, наконец-то, осознать, что этот человек (или люди), хотевший меня убить, вот сейчас где-то ходит по городу и, возможно, даже где-то совсем рядом со мной. И наверное, он, точно как в типовых американских фильмах про маньяков, где-нибудь в баре смотрит телевизор и про себя смакует сообщения о покушении: «Вот, это Я сделал, и теперь про то, что я сделал, все говорят».
– Постойте, а как они все-таки узнали, что я именно в этот момент должна была выйти? Прослушивали телефон?
– Ну, с прослушкой сейчас никаких проблем нет. Технические средства сейчас для этого практически неограничены. Принципиального значения это не имеет. А вот информация о взрывном устройстве у меня абсолютно точная, поверьте.
– Простите, – решилась я после паузы задать вертевшийся на языке вопрос, -… но если у вас есть эта информация о типе взрывного устройства из ваших источников в спецслужбах, то почему следователи уголовного розыска убеждали меня сегодня совершенно в ПРОТИВОПОЛОЖНОМ? Откуда они тогда вообще взяли эту версию о «светозвуковой» гранате?
– Все очень просто: они эту информацию вычитали сегодня утром у меня в статье в газете «Коммерсант».
Разумеется, я не поверила.
– Клянусь вам, все так и было! – заверил меня собеседник.
– Они там в уголовном розыске и сами ничего не знали! Они знают только то, что им «сливают»! А вчера после взрыва кто-то распустил слух, что это светозвуковая граната. Каюсь, я тоже сначала стал жертвой этой дезинформации и опубликовал эти непроверенные сведения в статье. А потом, сегодня, я уже все перепроверил. Так что в уголовном розыске вам сегодня просто мозги полоскали. Обещаю: завтра в газете появится опровержение.
Сразу вам скажу: очень скоро мне предоставилась возможность убедиться, что Жеглов сказал правду. Встретившись в следующий раз со следователем уголовного розыска Романовым, я спросила его:
– Зачем же вы меня обманывали про «безобидное» светозвуковое устройство? Мне рассказали, что это была бомба, мощностью эквивалентная ручной гранате.
Я прекрасно понимала, что своим вопросом ставлю следователя в тупик: для него одинаково невозможно сознаться как во вранье, так и в том, что у него не было на тот момент ТОЧНОЙ информации. Но следователь оказался не промах. Он пошел по третьему пути: