Прощание по-английски
Шрифт:
Навстречу нам по лесной тропинке шагал двухметрового роста широкоплечий молодой мужчина. Мускулы на его груди натягивали черную майку, чистые старенькие джинсы и кеды довершали наряд. Дубленая кожа лица была гораздо темнее выгоревших длинных волос, стянутых в хвост на спине. Бледные серые глаза разглядывали меня без стеснения, но и без особого интереса.
— Женя, познакомьтесь, это Роман. Он тут самый главный, — в голосе Виолетты прозвучали подобострастные нотки, и я повнимательнее взглянула на биолога.
— Роман, это Женя, она будет
В светлых глазах шевельнулся интерес — и тут же исчез. Молодой мужчина молча стоял, свесив тяжелые руки, перевитые узлами мускулов и покрытые едва заметными шрамами — явно от волчьих зубов.
— Я хотела показать Жене волков, ты не возражаешь?
Роман молчал. Виола вдруг опустила голову и залилась отчаянным румянцем. На Романа она старалась не смотреть. Уголок его рта чуть заметно дернулся, и я поняла, что он видит девушку насквозь. Голос у биолога оказался хриплым, но мелодичным:
— Виола, сейчас два часа дня. Волки спят. И ты прекрасно об этом знаешь. Если хочешь к нам в гости, так и скажи. Идите за мной.
И мужчина зашагал в глубь леса — туда, откуда пришел. Потрепанные кеды ступали абсолютно бесшумно, солнце пронизывало насквозь копну светлых волос. И мне почему-то пришла в голову мысль об оборотнях. А что? Роман куда больше походил на принявшего человеческий облик зверя, чем на дипломированного ученого из Тарасовского государственного университета…
Вскоре мы вышли к сетке, ограничивающей территорию волков. Основание ограды было забетонировано на совесть, высота сетки составляла метра два с половиной. Да, не похоже, чтобы животные могли выбраться из вольера самостоятельно… Вот только было совершенно непонятно, где этот самый вольер кончается — ограда тянулась во все стороны, куда хватало взгляда.
— Скажите, Роман, а какую территорию занимают ваши волки?
Светлые глаза лениво взглянули на меня, и биолог ответил:
— Гектара два, это если считать только землю младших. У старших волков отдельный вольер, поменьше.
— Сколько-сколько?! Ничего себе! — не сдержала я удивленного восклицания. Роман усмехнулся:
— Это же не комнатные собачки. Им нужно много места. И много пищи. Виола, кстати, когда нам подвезут тушу?
Дочь миллионера откинула челку с глаз и ответила:
— Сегодня к вечеру обещали. Вообще-то это Юркина забота, но он работает всего неделю и что-то там намудрил с поставщиками — не заплатил им, что ли… Не волнуйся, я уже все исправила.
— Да я и не волнуюсь, — едва заметно пожал мощными плечами Роман. Я подумала, что он, очевидно, из тех, кто вообще никогда и ни о чем не беспокоится — для таких людей, спокойных и сильных, все в жизни совершается самой собой, так, как им нужно.
У ограды притулился самый обычный трейлер, снятый с колес и поставленный на землю. Очевидно, это и был тот «вагончик», о котором говорил Юра.
Рядом с трейлером стоял деревянный стол, вкопанный в землю, а за столом на лавках сидели и пили чай
— О, гости! Добро пожаловать! — обрадовался остроносый худой парень.
Виолетта познакомила нас. Худого звали Валентин, толстого — Никита, а женщину Ольга.
Нас усадили за стол и налили крепкого чаю. К чаю полагались какие-то карамельки. Виола немедленно схватила горсть и принялась грызть. Роман не притронулся ни к чаю, ни к конфетам, да и уселся в стороне от всех.
Биологи были загорелыми до черноты и обветренными, как все, кто проводит большую часть жизни на открытом воздухе. К Виолетте они относились по-дружески, без малейшего подобострастия, и сразу же принялись обсуждать с девушкой желудочные проблемы одного из волчат.
— Как вам понравилось в Шишках? Правда, здесь очень красиво? — обратилась ко мне Ольга. Ее коротко остриженные волосы выгорели за лето, точно солома, в углах глаз виднелись морщинки. На вид ей было лет тридцать пять.
— Да, красиво и необычно, — призналась я. — Никогда не видела такого огромного поместья. А вы что же, круглый год здесь живете?
— Ага! — кивнула женщина. — В трейлере и живем. Правда, зимой там холодно, но тут уж ничего не поделаешь. Когда морозы совсем жуткие, мы по очереди ночуем в Шишках — греемся. А остальное время проводим тут.
— И не скучно вам в лесу? — я сразу поняла, что сморозила глупость. Наградой мне был дружный смех биологов.
— Ой, не могу! — покатывался Валентин. — Каждый… не поверите — каждый задает нам этот вопрос! Нет, Женя, нам не скучно! У нас необычайно интересная работа! Вам, наверное, этого не понять.
— Ну почему же, — дипломатично пробормотала я, не уточняя, чем именно зарабатываю на жизнь. У меня тоже работа чрезвычайно интересная, так что не будем ее афишировать…
— Спасибо Сергею Вениаминовичу и Виолетте, — вступил в разговор степенный Никита, — мало кто из ученых получает такую возможность — изучать животных в естественной среде да еще так близко.
— Ради этого мы готовы мерзнуть зимой и жариться летом! — засмеялась Ольга. — Оно того стоит!
Надо же, какие симпатичные ребята! И такие увлеченные…
Роман не принимал участия в разговоре. Сидел в стороне, прикрыв глаза, и грелся на солнце, скрестив на груди мощные руки. Я загляделась на шрамы, покрывающие его кожу сплошным узором, некоторые были совсем свежими. Вдруг Роман открыл глаза и спросил:
— Что это вы так меня изучаете?
— Да вот… это что, укусы?
Роман дернул уголком рта. Я так поняла, это заменяло ему улыбку.
— Это у волков такой способ общения, — нехотя ответил биолог. — Настоящие укусы выглядят не так. Я много времени провожу с волками. Просто у людей тонкая кожа. Если бы у меня была такая же шерсть, как у моих ребят…