Прощай, любимая!

Локк Джон

Я смотрю на Карен.

– Парень в полицейской униформе. Это был твой друг.

Лицо Карен озаряет широкая улыбка, и она театрально кланяется.

– Полагаю, я выполнила свою функцию до конца? – спрашивает она, обращаясь к голосу.

– Пожалуй, – отвечает голос. – Подождите немного, и мы выпустим вас наружу. Извините за вакуумный насос. Все должно было выглядеть реалистично.

– Ничего страшного, – говорит Карен. – Я попадала в переделки и похуже.

Мы с Рейчел смотрим

друг на друга с открытыми ртами.

– Что, черт возьми, происходит? – спрашиваю я наконец.

– Ваш самый страшный кошмар, – отвечает голос.

Свет гаснет и спустя мгновение загорается вновь. Грузовик увозит Карен с парковочной площадки, и мы слышим ее голос:

– Будь осторожен, Сэм. И вы тоже, Рейчел. Захватывающее приключение, не правда ли?

За грузовиком закрываются двери.

– Они разыграли целый спектакль, – говорю я. – И Карен участвовала в нем с самого начала.

– Вы думаете? – спрашивает голос.

– Бред собачий! – произносит с возмущением Рейчел. – Вы получили свои коды. Прекратите играть с нами. Забирайте свои деньги и оставьте нас в покое.

– У нас припасена для вас еще одна игра, – отзывается голос.

– Отлично, – говорит Рейчел. – Что бы это ни было, начинайте.

– Рейчел, думаю, вам эта игра очень понравится. А вот Сэму – значительно меньше.

Глава 30

– Рейчел, – говорит голос, – к Кевину только что вернулось сознание. Не желаете увидеть его?

Рейчел вскидывает голову:

– Вы хотите сказать, он действительно там?

– Да.

– Желаю! – говорит она. – Пожалуйста!

Затем бросает на меня взгляд, слегка хмурится и пожимает плечами.

Они опять проделывают этот номер с выключением и включением света. Из своей камеры я не вижу бизнесмена Кевина, который спит с моей женой, а Рейчел видит, и, похоже, ей это зрелище доставляет удовольствие. По ее щекам текут слезы радости.

– О боже! – восклицает она. – О боже! О боже! Я уже думала, что потеряла тебя!

За последние тридцать часов я наслушался всякого, но ничто не ранило меня так, как это восклицание.

– Рейчел, – говорит голос, – Сэм предпочел спасти жизнь вам, и вы можете быть свободной. Единственный вопрос: с кем из этих мужчин вы уйдете?

– Прошу прощения? – вмешиваюсь я.

– Вы использовали свою возможность выбора, – говорит голос. – Теперь очередь Рейчел.

Мы с женою смотрим друг на друга. Я стараюсь вместить в свой взгляд два года ухаживания и шесть лет супружеской жизни.

– Рейчел, ты знаешь, я люблю тебя. Я доказал это, выбрав тебя. Ты изменила мне? Ладно, хорошо, я тоже изменил тебе. Давай начнем все сначала. Покончим с этим и поедем домой.

Рейчел качает головой и обращается к голосу:

– Мне не нужно проходить процедуру, которую мы проводили не так давно. Для меня это простое решение. Я выбираю

Кевина. А с Сэмом делайте что хотите.

Я в буквальном смысле падаю на пол. Обхватив голову руками, с силой сжимаю ее, чтобы она не взорвалась.

– Вы уверены? – спрашивает голос.

– Абсолютно, – отвечает Рейчел. – Извини, Сэм. У нас было несколько хороших моментов. Я постараюсь запомнить их.

Я с трудом поднимаюсь на ноги, бреду к ближайшей к ее камере стене и кладу руки на люцит.

– Рейчел!

Я делаю вид, будто снимаю с пальца обручальное кольцо, как это недавно делала она, целую его и надеваю обратно.

– Мы женаты. Между нами существует духовная связь!

Кажется, мне удалось достучаться до нее. Рейчел долго и пристально смотрит на свое обручальное кольцо, затем медленно поворачивает его несколько раз вокруг пальца. Я задаюсь вопросом, о чем она сейчас думает. Ответ на этот вопрос не заставляет себя ждать. Она снимает кольцо, целует, подходит к туалету, поднимает крышку унитаза и бросает его внутрь.

– Отныне я принадлежу Кевину, – говорит она. – Все, что я есть, все, что у меня есть, принадлежит ему.

И только теперь до меня доходит: буквы «К» и «В» на чашечках белого бюстгальтера, которые вызывали у меня такое беспокойство, означают вовсе не «Карен Вогель», а «Кевин Вон».

– Сэм, – говорит голос, – хотели бы вы, пользуясь случаем, познакомиться с Кевином?

– Да пошли вы все, – отвечаю я.

Очевидно, крепление брезентового полотна на камере снабжено электронным устройством, поскольку оно падает вниз без какого-либо видимого внешнего вмешательства. Кевин Вон и я смотрим друг на друга. Он хочет что-то сказать, но Рейчел прерывает его:

– Кевин, не считай себя обязанным разговаривать с ним. Лучше отвези меня домой. Хорошо, дорогой?

Я недоверчиво смотрю на парня в костюме от Армани – из черной ткани в тонкую белую полоску – в белоснежной рубашке, с ярко-красным галстуком и такого же цвета платочком в кармане. Я окидываю взглядом его стильную прическу, стильные туфли и говорю:

– Значит, вот так, Кевин? Шесть месяцев вы тайком трахали мою жену, а теперь собираетесь поселиться в моем доме и жить с женщиной, которая убила собственную сестру? С женщиной, которая, не моргнув глазом, приговорила к смерти собственного мужа?

Кевин кашлянул:

– Мне кажется, вы рисуете сложившуюся ситуацию в слишком мрачных тонах.

– По всей видимости, вас научили так разговаривать в рекламной школе?

– Он не занимается рекламным бизнесом, ты, клоун, – вмешивается Рейчел. – Им занимаюсь я. К твоему сведению, он владеет компанией с капиталом пятьдесят миллионов долларов. А как он разговаривает – не твое дело.

– И что же за продукт ты помогала ему продвигать – какой-нибудь презерватив нового типа?

– Сэм, ты сейчас напоминаешь уязвленного неудачника.