Прощай, мафия!
Шрифт:
— А я слышала, что и для Андреади это будет последний сезон, — парировала Стригунова. — Кое-кто из его инвесторов считает, что как модельер он кончился. Половина прошлогодней коллекции так и осталась на складе. Андреади сгинет, а вместе с ним и его Ингочка.
— И чего он вообще нашел в этой Скворцовой? — вступила в разговор модель-мулатка с очень подходящим для нее именем Светлана Белова. — Она ж старая. Ей уже двадцать пять. А Андреади носится с ней, как дурак с писаной торбой. Если бы он не был геем, я бы подумала, что он на нее запал.
—
— Инга зарабатывает хорошие деньги, но не как модель, — насмешливо протянула Алла Стригунова, которая на дух не переносила Скворцову и даже не трудилась этого скрывать.
— Не как модель? А как же? — всполошилась Венера Зорина. Судя по всему, она всерьез восприняла слова Фила о своих внешних данных и теперь искала новый способ заработка.
Вопрос остался без ответа. В студии наконец-то появилась сама Инга в сопровождении Романа Калугина, с ног до головы увешанного аппаратурой, как вьючное животное. Вокруг него, преданно заглядывая в глаза, забегал его ассистент Фил, показывая распечатанные пробные снимки.
Роману Калугину было не больше тридцати, но, несмотря на молодость, он как фотограф исповедовал принципы старого поколения, для которого делом чести было не использовать модную и сверхмощную технику, а больше полагаться на интуицию, до мельчайших подробностей продумывать композицию будущего снимка, не забывать о грамотном освещении. Кое-кто уверял, что у Калугина нет собственного стиля, что он просто умелый копировщик чужих приемов. Впрочем, все это не помешало бывшему фоторепортеру за пару лет сделать головокружительную карьеру в мире моды.
Вот и сейчас, бегло просмотрев пробники, он начал все сначала. По его команде модели менялись местами, принимали различные позы, изменяли выражение лица, как только Роману приходила в голову новая идея. Фотограф без устали щелкал затвором, но было видно, что он недоволен ходом съемки. Роман никак не мог найти нужный ракурс, который бы высветил суть рекламной кампании. Вскоре объявили небольшой перерыв, чтобы девочки-модели немного отдохнули, а визажисты поправили их грим, стремительно разрушающийся под жаркими софитами.
— Чем ты недоволен? — недоумевал Фил. — По-моему, все просто идеально.
— Проблема в Инге. Не пойму, что с ней такое. Она как остывшая манная каша. Мертвечина в джинсах, — скривился Калугин. — Знаешь, я думаю, нужно вытащить на первый план кого-нибудь другого.
— Кого, например?
— Не знаю, — задумчиво ответил Роман. — Может, эту блондинку? — показал он на Венеру Зорину, которая делала вид, будто болтает с кем-то из моделей, а сама внимательно прислушивалась к разговору.
— Только не ее! — воскликнул Фил. — Я еле-еле уломал ее снять майку. И потом, фигура
— Ерунда! Она отлично держится перед камерой. И фигура у нее спортивная, как раз то, что нужно для рекламы джинсов.
— Боюсь, Инге это не понравится, — вкрадчиво заметил Фил. — Может и съемку сорвать.
В этот момент в студию агентства вошла сама Наталья Юрьевна Крушинская, платиновая блондинка лет сорока пяти, ухоженная и привлекательная во всех отношениях, если бы не хищное выражение лица, порождающее у всех подсознательное чувство опасности. Натали была одета в длинный черный кожаный плащ и сапоги-ботфорты, в руках она держала телефонную трубку.
— Всем привет! Как съемка? Никаких проблем? — поинтересовалась она. — Инга, в твоей сумке, в примерочной, просто разрывается мобильный.
Инга метнулась в примерочную, на ходу подмигнув Калугину. Минут через десять она вернулась с довольной улыбкой и сияющими глазами.
Должно быть, кто-то сообщил ей действительно хорошую новость, потому что после разговора Инга мгновенно преобразилась. Ее вялость и безжизненность испарились без следа. Съемка покатилась как по рельсам. Через полчаса фотосессия была окончена.
— Нет, все-таки Инга молодец, — завистливо вздохнула чуть было не угодившая в звезды Венера Зорина. — Видела, какая она была сначала кислая? А в нужный момент собралась и выдала.
— Как же, собралась, — презрительно заметила Стригунова. — Коксу она в раздевалке дернула. Вот и вся любовь.
Пока Зорина, застыв с открытым ртом, переваривала сообщение, в студию снова вошла Натали.
— Девочки, зарплату получите у администратора, — объявила она. — Инга, зайди ко мне. Для тебя есть работа, — добавила она со значением.
Прослышав о зарплате, девчонки радостно помчались в кабинет администратора. Не спешила только Инга Скворцова, которая, как суперзвезда, получала гонорар отдельно, а также главная неудачница сегодняшнего дня Венера Зорина. Она растерянно кружила вокруг Инги, будто собиралась что-то спросить, да никак не решалась.
— Послушай, Инга, — наконец осмелилась она. — Я слышала, Натали говорила тебе что-то о работе. Это какой-то кастинг, да?
— Допустим, — холодно ответила Инга.
— А нельзя ли и мне как-нибудь туда попасть? Понимаешь, мне очень нужна работа. Очень-очень, — добавила она и преданно заглянула Инге в глаза.
— Знаешь, подруга, мне совершенно наплевать на то, что тебе нужна работа, — отрезала Инга. — И на тебя, кстати, тоже. Я никогда не отдаю работу только потому, что кому-то она нужнее. Так же как и мне никто не отдавал работу, когда она была нужна мне. Таковы правила игры, — повторила она фразу Аллы Стригуновой. — Хочешь — играй, не хочешь — иди в кассирши супермаркета. Кстати, я бы на твоем месте так и сделала, — презрительно сообщила она, явно не давая за модельную карьеру Зориной и ломаного гроша.