Прощай, Рим!
Шрифт:
— Ну что ж, на то и война.
— А может, лучше нам затаиться и недельку хотя бы тихонько пожить?
Леонид оглядывается на бойца, сказавшего эти слова. Ему лет под сорок, лицо изможденное, болезненное. Он присоединился к отряду чуть ли не перед самым уходом из Монтеротондо. В других условиях при таком истощении полагалось бы, наверно, в госпитале отлежаться… Леонид понимает его. Кочевая жизнь, которую ведет отряд в последние дни, порядком измучила бойцов. Давненько уже и помыться по-человечески не могут. А все же это не дело — сидеть притаившись. Не для тихой жизни рвались они на волю…
«Надо бы самому на склад тот посмотреть!» — решил
Внизу на расчищенной площадке стоит каменное строение вроде амбара. К нему от шоссе ведет асфальтированная дорога. В мирное время сюда, видимо, свозили табак с окрестных плантаций или ягоды и плоды, а теперь, судя по фасону ящиков, которые немцы сгру жают с автомашин, тут и впрямь хранят боеприпасы. Огромные грузовики въезжают в одни ворота и выезжают в другие. Однако ворота амбара не обиты железом, стало быть — здесь перевалочный пункт. За короткий срок, пока они вели наблюдение, разгрузилось пятнадцать машин. Удобный случай — склад битком набит добром, надо бы сегодня же ночью нагрянуть сюда и пустить красного петуха.
Хорошо бы, конечно, посмотреть подольше, выяснить, как часто меняют часовых, по какой дороге приходит смена, но сейчас там народу толчется уйма — шоферы, грузчики, конвой… Так что все равно не разберешься. Пока важно раздобыть бензину и на всякий случай саперные ножницы — колючую проволоку резать.
Когда выбрались из зоны, где была опасность, что их заметят с секретных постов, Леонид послал Робертино вперед: пусть Пино и Лучио, не мешкая, идут в город и сегодня же принесут бензина, хотя бы канистру, и ножницы. Иначе успех операции окажется под угрозой.
Итальянцы быстро справились с заданием, и Робертино провел отряд из десяти партизан той же укромной тропкой на давешний наблюдательный пункт. Может быть, следовало бы отложить операцию, однако очень уж соблазнительно было сделать попытку. Ведь не угадаешь, что случится завтра… Решили действовать по пословице: смелость города берет.
Как только солнце зашло, на вентиляционной башне амбара вспыхнули два прожектора. Стало даже светлее, чем днем. По расчищенной площадке перед складом мыши не проскользнуть. Леонид почувствовал, как у него мурашки забегали по коже. Пожалуй, и вправду слишком крепкий орешек — не по зубам.
Но сомнения длились лишь мгновенье. Так это же чудесно, что такие яркие прожектора! Часовых-то у склада всего двое, а с секретных постов на холме ничего против света не разглядеть. Значит, надо хладнокровно подумать и выработать план действий.
Леонид поделился своими соображениями с Ишутиным: если тихонько снять часовых и вырядиться в их шинели, не трудно будет, пожалуй, и в самый склад проникнуть и разжиться там кое-чем из оружия и припасов. Петру такой смелый план пришелся очень по душе. Ну да, его хлебом не корми, а дай сделать что-нибудь необыкновенное, рискованное… Не диво, что он попросил первым пустить его.
Сошли по склону вниз. Здесь прожектор не слепил глаза и можно было все высмотреть
Один из часовых — тощий и длинный, как хлыст. Каску он лихо сдвинул на затылок и беспечно насвистывает, покачивая головой в такт мелодии. Второй — толстый, будто колода, коротыш. Из-под каски поблескивают очки. Через каждые пять-шесть шагов он вытягивает шею вперед, прислушивается и осторожно озирается по сторонам, точно волк, почуявший запах железа.
Колесников совещается с друзьями.
— Первым надо убрать Свистуна. Как, Николай, сумеешь одним ударом оглушить его?
— О чем разговор! — шепчет Дрожжак в ответ.
— А я? — перебивает их Петр. — Мы же давеча.
— Потерпи! Свистун и ростом и всей фигурой смахивает на Дрожжака. Ты с Коряковым быстренько стянешь с него шинель и наденешь на Колю. На все вам дается одна минута. Запомните это крепко, потому что ровно через минуту и десять секунд из-за угла вынырнет его напарник. В крайнем случае, он должен увидеть только спину Дрожжака. — Леонид поворачивается к Ильгуже: — А тебе, Муртазин, ворота ограждения. Держи лом. Нужно открыть без единого скрипа… Ты, Антон, как только я прикончу Волка, займись складом. Нет ли там чего для нас подходящего? Остальным прикрыть подъезды справа и слева. Робертино останется здесь. Если подымется тревога, отступать к Дженцано, подальше от расположения отряда. Ясно?.. Пошли. Действуйте спокойно, без спешки…
По темной полосе, куда не достигал свет ни первого, ни второго прожектора, пятеро партизан прокрались к ограждению и залегли под толстыми столбами у ворот. Спина Волка скрылась за углом слева, а спустя несколько секунд из-за другого торца амбара показалась нелепая фигура Свистуна. Он посмотрел на освещенную площадку, на темные кусты вдали, не останавливаясь, сунул руку в карман, вытащил губную гармошку, подкинул на ладошке, но, видимо, вспомнил, что находится на посту, — спрятал ее обратно и, насвистывая, ушел за угол. Часовые сейчас проходили по той стороне. Ильгужа протянул руку сквозь колючую проволоку и нащупал запор. «Ага, вот ты где, голубчик!..» Запор легко подался назад, но ворота не открылись. Он нагнулся вниз в поисках другой задвижки, исцарапался в кровь о колючки. «Куда ж ты запропастилась, чума тебя забери!» — выругался про себя Ильгужа и притаился. В то же мгновение из-за угла вынырнул Волк. Надо переждать, пока он пройдет к тому концу амбара. Ах, как долго тянется минута. Даже в детстве, когда они, играя в «кто дольше не дохнёт», зажимали себе пальцами ноздри, она, эта распроклятая минута, не казалась такой невыносимо бесконечной. Волк миновал ворота, дотопал до угла. Ильгужа нащупал второй запор, и тут, как на грех, невдалеке прошумела ночная птица. Хорошо, что какой-то инстинкт сработал и успел Ильгужа прижаться к столбу. Волк повернулся, вытянул голову и навел автомат на ворота. Тем временем показался и Свистун. Увидев встревоженного напарника, он тоже взял автомат наизготовку и побежал.
Волк и Свистун сколько-то постояли рядом, потом переглянулись, громко засмеялись. Волк пошел дальше, а Свистун остался на месте, чтобы восстановить положенный интервал. Вот и он завернул за угол…
С воротами все в порядке. Теперь надо переждать, пока часовые не сделают два-три круга: ведь решают секунды…
И опять Волк скрылся за углом. Ильгужа легонько толкнул ворота. Ни скрипа! Молодцы, однако, немцы, не забыли смазать навесы… А вот и Свистун мимо протащился. Свистит и головой потряхивает. Тоже неплохо. Еще шаг, еще…