Прощай, Жаннет
Шрифт:
Только у трех кабинетов были отдельные помещения для секретарей – ее, Жака и Филиппа. Она открыла дверь в комнату секретаря и на мгновение почувствовала раздражение, увидев за столом Робера девушку. Потом вспомнила, что он повез домой чемодан Лорен. Секретарша встала.
– Bonjour, мадам.
– Bonjour, Сильви, – ответила Жаннет, проходя к двери кабинета, которую та открыла перед ней. – Что-нибудь срочное есть?
– Мсье Жак хотел видеть вас сразу, как только вы вернетесь, – ответила девушка, следуя за Жаннет в кабинет и кладя на стол почту.
Жаннет поставила дипломат на стол, села
– Скажи мсье Жаку, что он может прийти немедленно.
Девушка кивнула и вышла. Жаннет начала просматривать почту. Ничего срочного. В комнату вошел Жак. Времени на приветствия они терять не стали.
– Встретила Лорен? – спросил он.
– Да, – ответила Жаннет.
– Ну и как она? Жаннет улыбнулась.
– Очаровательна. А ты как думал? Американские витамины свое дело сделали. – Она переменила тему. – Какое у тебя дело?
Жак упал на стул напротив нее.
– Филипп снова в истерике. Вопит, что не может закончить коллекцию на те деньги, что ты ему выделила. Говорит, что Диор, Сен-Лоран, Живанши тратят втрое больше, чем он.
– Тут он прав, – сказала Жаннет.
– Он хочет немедленно встретиться с тобой.
– Я встречусь с ним, – сказала она спокойно. – Когда сочту нужным. А пока ему придется подождать. У нас других дел полно. – Она открыла дипломат и достала оттуда кипу документов. – Просмотри и скажи, что ты думаешь.
Он взглянул на бумаги, потом на нее.
– Эскизы моделей? Кто их делал?
– В данный момент это значения не имеет, – ответила Жаннет. – Просто хочу знать твое мнение.
– Посмотрю, – согласился он. – Но что будет с Филиппом?
Она встала.
– Пошли. Давай покончим с этим.
Уже из комнаты секретарши они услышали голос Филиппа, в котором легко было различить истерические нотки. Жак сочувственно взглянул на Жаннет и открыл дверь.
На небольшом возвышении в центре комнаты стояла манекенщица с тем усталым, отрешенным выражением лица, какое бывает только у манекенщиц, когда вокруг бушует шторм. Она была задрапирована в куски ткани, которые когда-нибудь станут платьем, а пока были просто сколоты булавками. Две midinettes, [44] с испуганными лицами и трясущимися руками, и мадам Клод, старшая швея, стояли рядом, а Филипп в бешенстве бегал взад-вперед перед манекенщицей. Единственным человеком, не реагирующим на происходящее, был Марлон, молча сидевший на диване в углу. Его все это не касалось.
44
Мидинетки (фр.).
Филипп повернулся к вошедшим и в отчаянии всплеснул руками.
– Все не так, – завопил он. – Ткань не та, что я заказывал. На фабрике заявили, что на такие деньги ничего лучшего прислать не могут, цвета ужасные, и при раскройке все идет наперекосяк. Мадам Клод говорит, что ей нужны деньги, чтобы платить швеям, и чего ждать, если у нас всего три опытные швеи, а остальные – ученицы. Я схожу с ума, в прямом смысле этого слова. С меня хватит. Я убью себя, поняла? Убью себя!
Жаннет поглядела на него, потом жестом попросила мадам Клод, манекенщицу и остальных выйти. Она подождала,
– Для начала успокойся.
– Для начала мне нужны деньги, чтобы воплотить мои замыслы, – закричал он со злостью.
Жаннет холодно посмотрела на него.
– Тебе нужны прежде всего не деньги, – сказала она ледяным тоном, – а побольше таланта. Из денег моделей не создашь. Твоя проблема в том, что ты зашел в тупик и все валишь на деньги.
– Ты видела эскизы, – резко сказал Филипп, – и считала, что они великолепны.
– Были, – возразила она, – пока ты не начал валять с ними дурака, пытался использовать непрактичную ткань… да ты и сам знаешь.
– А что ты от меня хочешь? – заорал Филипп. – Стремитесь сделать из меня полного идиота? Ты только взгляни, с какими материалами работает Сен-Лоран, да и Боган и Живанши! Мы в сравнении с ними дешевка.
– Там только пыль в глаза пускают, – ровно сказала Жаннет. – Мы можем выглядеть хорошо именно в сравнении с ними.
– Тускло! – отрывисто бросил Филипп. Он подошел к столу, вынул несколько альбомов и кинул их ей через стол. – Посмотри сама, – сказал он. – Я заплатил пять тысяч франков, чтобы это добыть. Образцы тканей, с которыми они работают. Каждая стоит вдвое дороже наших.
Жаннет взяла альбомы, молча просмотрела их и передала Жаку. Она почувствовала, как внутри все сжалось. Филипп прав. В сравнении с этими тканями их материалы выглядели дешевкой. Но на ее лице ничего не отразилось.
– Где ты это достал? – спросила она. – Почему не показал раньше?
– Вчера только принесли, – сказал Филипп. – Я пришел сюда в пять утра, пытался что-нибудь придумать. – Он повалился в кресло. – Но мы ничего не можем, мы в глубокой жопе, поздно что-то менять.
Жак молча положил альбомы на стол. В выражении его лица не было ничего обнадеживающего.
– Я хочу подумать, – спокойно сказала Жаннет и пошла к двери. Жак пошел следом. – Встретимся в моем офисе через час.
В доме все осталось по-старому. Все было так, как она помнила, кроме ее собственной комнаты. Детская исчезла. Перед ней был роскошный будуар, вполне подошедший бы даже принцессе. Лорен немного постояла, сожалея о давно ушедших днях. Потом прошла через комнату к окну. По крайней мере вид из него не изменился. Перед ней был тот же парк, в котором она играла в детстве.
Стук в дверь заставил ее повернуться. Дверь открылась, и вошел секретарь Жаннет с ее чемоданом. За ним вошли дворецкий и горничная с большими вазами цветов. Робер опустил чемодан на пол. Одну вазу поставили на маленький кофейный столик рядом с креслом-качалкой, а другую на край туалетного столика, так, чтобы она не загораживала зеркала.
– Клодин поможет вам разобрать вещи, – сказал Робер.
– Я справлюсь сама, – поблагодарила Лорен.
– Она обидится, если вы не позволите ей помочь вам, – сказал Робер по-английски.
– Ну ладно, – согласилась Лорен. – Но, я боюсь, она разочаруется. Там практически ничего нет.
– Мадам просила меня узнать, не нужно ли вам еще чего-нибудь, – продолжил Робер.
– Очень мило с ее стороны, все в порядке. – Потом вспомнила. – Жаннет говорила о званом ужине сегодня. Как мне одеться?