Прощай. Ты мне изменил
Шрифт:
Поцелуй — почти целомудренный, но полный внутреннего жара — и мы расстаёмся, чтобы встретиться снова. На следующий день.
Обычно мы просто ходим куда-нибудь поужинать — почти как в старые добрые времена. Затем он доводит меня до дома и прощается со мной. Знаю, потом он ещё некоторое время остаётся под моими окнами — в машине, конечно же. И мне удивительно хорошо засыпается, когда я знаю, что Макс рядом. Спокойнее.
На выходных обязательно устраиваем что-нибудь посерьёзнее — ходим, например, в кино. Или в театр. Или в музей. Или в картинную галерею. Или в караоке — почему
А когда мы долго не можем уснуть, ведём долгие разговоры по телефону. Обо всём на свете! Кажется, мы многое узнаём друг о друге и открываем заново. Не хвастаемся, не стараемся себя приукрасить, как в самом начале отношений. Мы искренни и открыты, как никогда и говорим друг другу вещи, которые никогда не рассказали бы раньше из боязни потерять лицо.
А сейчас говорим. Страхи, нелепые и стыдные случаи, странные пристрастия в еде… да всё, что можем вспомнить. Не можем насытиться разговорами друг с другом.
Думаю, скоро можно будет повысить градус поцелуев.
А на новый год…
Глава 67
Новый год!
Снег, игрушки, ёлки, праздник!
Суета и суматоха, радость, надежда на новое счастье — и немного ворчания, что ничего не успеваешь.
Витрины, гирлянды, мандарины.
Гости, продукты, готовка…
Десятки мелочей, создающие особый дух праздника.
И люди, дарящие радость.
Я устроила в квартире волшебную и таинственную атмосферу — полумрак, перемигивающиеся огоньки, винтажные игрушки, кружева. И не хотела в этот новый год никуда уходить. Не хотела шумных компаний, яркого света, большого застолья. А хотела свой маленький мирок на двоих.
И я заманила в этот мирок Макса.
Мы отбились от всех друзей и собрались отмечать праздник только вдвоём.
Я готовила праздничный ужин на двоих и вспоминала этот сумасшедший год. Как поменялась моя жизнь, подумать только!
И не только моя.
Мои родители уехали и нашли себе новую работу и новую интересную жизнь.
Настя забеременела и вышла замуж.
Родители Макса развелись.
Мы… тоже пережили многое. Изменились. Повзрослели.
Я вспоминала, как ко мне пришла мать Макса просить прощения.
За всё, что она говорила и делала. И призналась, что ей тогда было нелегко, и из-за проблем с мужем, которые она всегда замалчивала, чтобы не портить репутацию семьи, она была в не очень хорошем состоянии. Да таком, что пришлось обращаться к специалисту… Проходить курс лечения, пить таблетки. Да и сейчас ещё приходится. Не так просто забыть и отпустить то, что копилось много лет, разрушая здоровье.
Зато теперь она наконец-то по-новому взглянула на свою жизнь, на свои принципы, правила, отпустила прошлое и готова двигаться дальше.
— Знаешь, Кира… ведь он изменял мне много лет. Почти с самого начала нашей семейной жизни. Я поначалу не знала об этом. Потом не верила. Потом пыталась исправить себя, стать лучше. Стать идеальной женой. Во всех проявлениях.
Она ищящно отпила зелёный чай и беззвучно поставила чашку на блюдце — у меня никогда так не получалось!
—
Я слушала её излияния, не издавая ни звука, я видела, что ей надо выговориться. Картина, которую она мне обрисовала, была ужасной! Положить жизнь ради видимости? Ради иллюзии? Хотя, был же ещё Макс… но не думаю, что такое "счастье" родителей принесло ему много пользы.
— В последнее время моя привычка держать лицо стала работать против меня. Я могла сорваться буквально на всём… на любой мелочи… и тогда уж я себя не контролировала! Спасибо моему сыну, что он забеспокоился и повёз меня к очень хорошему специалисту. Всё, что годами копилось внутри, я вывалила на него. И мне стало легче. Ну а потом… потом он стал работать со мной и моя жизнь изменилась безвозвратно. Видишь, даже муж перестал получать от меня нужные ему эмоции и ушёл от меня. Я сначала не поняла, что это благо, но… теперь я ощущаю себя свободной. Не скованной кандалами долга и вины.
Мы тогда на удивление хорошо посидели, поговорили, с моей свекровью. Она сказала, что теперь уж точно не будет лезть в нашу жизнь — только на её помощь мы всегда сможем рассчитывать. А она, пожалуй, найдёт себе интересное дело — кое-что у неё уже есть на примете.
Потом, пока я носилась по кухне, чтобы всё успеть к приходу Макса, мне позвонили родители. Чтобы поздравить меня с новым годом. И сообщить очередную ошеломительную новость!
— Доченька! С праздником тебя! Успехов тебе в делах, здоровья, счастья! А мы решили…
Трубку как будто закрыли рукой, послышался сердитый шёпот: "Отстань!", послышался низкий тихий голос отца, что-то втолковывающего матери и ее сердитое "Я сама знаю!"
— Мама, вы в порядке? Что там у вас такое?
— Ничего, доченька, папа предлагает не портить тебе праздник. А мы же и не испортили! Ты же порадуешься за нас, что мы переезжаем?
— Так вы же уже…
— Нууу… понимаешь, мы решили всё-таки переехать в другую страну… на постоянное место жительства.
— Как? Куда?
— В… э… Восточную Европу… — туманно ответила мама. — Мы пока ещё не решили, у нас несколько вариантов. И нам придётся продать нашу квартиру… Но твою часть денег мы конечно же отдадим тебе! — торопливо прибавила она.
— Понятно. Ну что ж, этого следовало ожидать, — философски вздохнула я, немного ошеломлённая происходящим.
В трубке послышался приглушённый мамин голос: "Ну вот видишь, я говорила, что надо сразу сказать, а ты — после праздников, после праздников!
Погружённая в разговор, я чуть не упустила из виду духовку и плиту, наскоро попрощалась с мамой, передала привет папе и кинулась спасать ужин — удачно!