Прощение
Шрифт:
– И ведь это еще не все унижения, которым ее подвергли. Может, и тебя довели бы до того, что взял бы и избил девчонку, которая испоганила жизнь твоей дочери? – Поскольку детьми ни один, ни другой не обзавелись, ответа на этот вопрос не последовало. – Как думаешь, не боялись ли подруги Стеллы, что мы найдем в «Фейсбуке» эту страницу? – спросил Хюльдар после недолгого молчания.
– Может быть. Если не что-то похуже. – Гвюдлёйгюр вздохнул и переменил тему: – От Эртлы по-прежнему ничего?
Имейл Фрейи Хюльдар переслал Эртле: во-первых, как ценную информацию, а во-вторых,
– Нет. – После возвращения из дома, где нашли телефон, босс даже не посмотрела в их сторону, так что они сидели, бездельничая, в то время как другие постепенно расходились по домам.
– Может, и нам пора? – Гвюдлёйгюр потряс пустой баночкой из-под йогурта, словно надеясь, что она снова наполнится каким-то волшебным образом. – Мне уже и заняться нечем.
– Мне тоже. Но если будем сидеть тихо, может, что-то и получим. – Хюльдар понимал, что этого не будет, но, словно упрямый ребенок, решил держаться до тех пор, пока Эртла не признает его присутствие. Правда, сидеть в одиночестве тоже не хотелось. – Может быть, появятся новости от криминалистов. Телефон наверняка уже проверили, должны бы скоро и с лэптопом закончить. После этого дел хватит на всех, и будет жаль, если в офисе останется одна только Эртла.
– Ну, может, и так, – неуверенно согласился Гвюдлёйгюр.
Человек, через голову которого Хюльдар забросил в корзину обертку от сэндвича, выключил компьютер, поднялся, потянулся, снял пиджак со спинки стула и, не попрощавшись, вышел. Жест этот в целом верно отразил степень популярности Хюльдара в департаменте.
Из офиса Эртлы раздался приглушенный сигнал телефонного звонка, и напарники, мгновенно встрепенувшись, повернулись к стеклянной стене.
– Видишь. – Заложив руки за голову, Хюльдар откинулся на спинку кресла. – Ожидание закончилось.
Между тем босс встала и медленно провела ладонью по лицу, словно разглаживая черты. Хюльдар знал, что означает этот жест: сейчас что-то случится.
Разговор по телефону закончился. Эртла вышла и оглядела пустой офис. Кроме Хюльдара и Гвюдлёйгюра на своем месте остался только один детектив, ветеран, ожидавший скорой отставки. Звали его Каури, и после операции на лодыжке он ходил на костылях. По отделу гулял слух, что у него поехала крыша.
Недовольно скривившись, босс подозвала его и только после этого заметила сидящих в углу Хюльдара и Гвюдлёйгюра. На лице ее отразилась еще большая досада. Признавая несправедливость сложившегося расклада, Эртла с горечью покачала головой и приказала им одеваться.
Хюльдар невольно расплылся в широкой ухмылке, но она тут же исчезла, когда он услышал, в чем дело: найдено тело Стеллы.
Затяжной привкус залежалого салата с тунцом только усугублял ситуацию. Хюльдар всегда плохо воспринимал кровь и прочие телесные жидкости, а также с рвотой, открытыми ранами, трупами – всем, что ассоциировалось с последствиями насилия или самоубийства.
С другой стороны, все могло быть и хуже: девушка умерла меньше двадцати часов назад и лежала на открытом воздухе, так что вонь была
Клянчить у Эртлы ментоловую мазь, чтобы помазать под носом, Хюльдар не стал, понимая, однако, что рано или поздно гордость придется проглотить. Либо так, либо отойди в сторонку и проблюйся, попрощавшись с сэндвичем. В этой реакции не было ничего необычного. Когда такое случалось с полицейским, бедолагу либо похлопывали по спине, либо поддерживали добрым словом, но Хюльдар знал, что ему таких знаков внимания ждать не следует. Понимая, что еще нескольких ударов его репутация может не выдержать, он с натугой сглотнул и приготовился крепиться.
Стелла лежала на спине, на мокрой забетонированной площадке небольшой автостоянки с тыльной стороны последнего в городе старомодного магазина самообслуживания. В наше время люди идут в супермаркет, если им нужны сладости и выпивка, и на заправочную станцию за хот-догами. Владелец этого магазинчика не желал сдаваться, но белеющий под стеклом шоколад и запылившиеся пакетики со сладостями на полках свидетельствовали о том, что сражение складывается не в его пользу. И все же, какое бы тягостное впечатление ни производила обстановка, Хюльдар отдал бы многое, чтобы постоять там на страже. Уж лучше глазеть на скукожившихся мармеладных мишек, чем рассматривать труп. К сожалению, на роль охранника назначили хромоногого Каури, для которого чудесным образом отыскался стул. Было ясно, что Эртла хочет убрать ветерана подальше, потому что с момента прибытия на место он постоянно бубнил о том, что испытывает сильнейшее дежавю. О самом месте преступления Каури не сказал ни слова, только бормотал что-то насчет неясного воспоминания о чем-то, чего, возможно, никогда и не было.
Владелец рассказал, что споткнулся о тело, когда выносил мусор. Трупа точно не было, когда он прибыл на вечернюю смену в пять часов. Девушка лежала между его машиной и двумя мусорными контейнерами, стоявшими у ограждения, так что, если б она уже была тогда, он обязательно увидел бы ее, когда въезжал.
В полицию мужчина позвонил около восьми, поэтому логично было предположить, что Стеллу подбросили в этот трехчасовой интервал. Хюльдар поставил бы на то, что все случилось около семи вечера, когда на улице меньше всего машин, но к нему никто не обращался: Эртла вела себя так, словно его не существовало, а криминалисты предпочитали искать ответы под микроскопом. К сожалению, той симпатичной девушки, на которую пялился накануне Гвюдлёйгюр, на этот раз не было.
Наткнувшийся на тело так расстроился из-за случившегося, что не смог внятно ответить на вопросы. Но и домой идти отказывался, упрямо повторяя, что от него зависят местные жители и закрываться нельзя. Однако часы показывали половину десятого, и за то время, что они здесь находились, в магазине побывал только один покупатель. С другой стороны, вся компания – криминалисты и четыре детектива – уже купила себе снэки. Хюльдар подозревал, что это и есть настоящая причина, по которой хозяин предпочитал торчать поблизости.