Прощенная

Оливер Яна

Официантка налила ей кофе и оставила их в покое после отказа Жюстин от меню.

– Прости, я опоздала, - сказала она.

Бек взглянул на газету со своим фото, лежащую на столе. Он ткнул в нее пальцем.

– Проклятье, кто рассказал тебе о Райли?

Жюстин покачала головой.

– Я не раскрываю свои источники.

– Но это - ложь. Она - чертовски хороший ловец.

– Тогда почему миссия охотников сегодня пошла не так?
– Спросила Жюстин.
– Почему они не убили демонов? Что

на самом деле произошло в этом здании?

Видимо, у охотников было закрытое членство, и Жюстин не получила свой обычный поток информации; она надеялась, Бек заполнит недостающие места.

– Без комментариев, - сказал он.

Она слегка нахмурила лоб.

– Возможно, мне следует задать вопросы, на которые ты ответишь.

– Не собираюсь быть одним из них, - сказал он холодно.

Ее глаза вспыхнули.

– Почему ты не сказал мне, что твоя мать умирает?

Бек чуть не уронил свой кофе.

– Что?

– Твоя мать. Она тяжело больна. Ты никогда не говорил мне об этом.

– Откуда ты узнала?
– Потребовал он.

– Я изучала тебя к следующей статье, - ответила Жюстин.
– Я разговаривала с ней по телефону. Она довольно… озлобленна. Неудивительно, что твоя жизнь была тяжелой.

Беку не нужна ее жалость. Она должна отступить.

– Ты не имела права копаться в моей жизни, - сказал он, стараясь, чтобы его голос понизился. Да как эта женщина смеет?

Конечно, она репортер, и это ее работа, но есть грани, которые не переходят, не людям, о которых заботишься.

– Кроме того, Сэди сидит на обезболивающих. Я не могу поверить и половине всего того, что она говорит.

– Она не единственный источник.- Жюстин взяла чашку кофе, выражение ее лица было как у ребенка, нашедшего секретный тайник с конфетами.

– Я разговаривала по телефону с несколькими твоими соседей в Садлерсвилле. У тебя, кажется, совершенная репутация, Бек.

О, сладкий Иисус. Что они сказали ей? Было ли это тем, о чем меня предупреждал Донован? Он понизил голос до низкого рычания.

– Я не хочу, чтобы моя личная жизнь пестрила в газетах.

– Повзрослей, - отбивалась Жюстин.
– Люди хотят читать такие истории как твоя. Охотник из неблагополучной семьи с умирающей матерью, которая не имеет ни малейшего представления о том, кто его отец?

Это награждаемый материал. Она продает статьи. Это помогает оплачивать счета.

Мышцы Бека напряглись.

– Ты забываешь, это - моя жизнь.

– Сейчас ты общественный деятель. Это великая история, Бек – мальчик из маленького городка, который вытаскивает себя из бедности и становится героем войны.

Удастся ли ему утопить горе в алкоголе, как и его матери-проститутке? Жюстин нетерпеливо наклонилась вперед.

– Почему ты не сходил к ней? Если бы моя мать умирала,

я бы сходила.

– Предупреждаю тебя, Жюстин, катись в ад! – прошипел он сквозь зубы. Если она продолжит копать . . .

Ее глаза сузились.

– Я не реагирую на угрозы, Бек.

– Я думал, мы собрались здесь по делу.

– Мы здесь по делу, но в обоих направлениях. Ты получишь информацию об охотниках от меня, и в награду я получу историю от тебя. Услуга за услугу.

Он понятия не имел, что это значит, но подозревал, что был тем, кто ходит по краю лезвия. Райли была права. Она просто использует меня.

– "Я прошу." Все вы вежливые. Не слушай те старые сплетни с далекого юга.

– Тогда расскажи мне свою точку зрения в этой истории, - попросила Жюстин.
– Выскажись для разнообразия.

– Я доверял тебе. Я должен был знать лучше.
– Бек покачал головой.
– Мы закончили.

– Для этого нет никакого повода.

– Мы. Закончили.
– Повторил он.
– В постели и вообще.

– Вижу, - сказала Жюстин, сердито глядя на него. – Я считала, ты в этом более профессионален.
– Когда она поднялась, он не потрудился сделать то же самое. Она не была леди - она была хищником в дорогой одежде.

– Не бойся, Бек, - скоро я узнаю о тебе все, а затем расскажу свою историю миру, - заявила она.
– Хочешь или нет, я сделаю тебя знаменитым.

Это было его худшим кошмаром.

* * *

Бек убрался со своим возмущением домой, подальше от тех, кто мог увидеть его. Он чувствовал себя нездоровым. Ему хотелось пойти в ближайший бар и получить молотком, а затем избить какое-нибудь порождение ада.

Все, что угодно. Лишь бы не добавить себе проблем с Жюстин. Во всяком случае, что могло бы укрепить ее ложь.

С того самого дня, когда Пол призвал его сделать что-нибудь хорошее, Бек так и поступил. Он ушел в армию, изучил некоторые дисциплины.

Узнал цену жизни там, где смерть приходила без предупреждения. Когда он вернулся в Атланту, Пол был там, чтобы отдать бразды правления, научил отлавливать демонов, как уважать себя как человека больше, чем законного сына пьяницы. Даже Пол не знал всех его секретов.

В Национальной гильдии начинали поговаривать об ограничении становления мастеров. Этого не было достаточно, чтобы запретить ему схватить тварь высшего уровня и закончить испытания. Гильдия обсуждала интенсивные проверки анкетных данных, интервью с членами семьи и тому подобное. Прошлое Бека могло разрушить его будущее.

Что он мог сделать? Пойти к Стюарту? Выложить все свои грехи на стол?

«Нет, он выпнет меня прежде, чем это сделает Гильдия». События с того лета, когда ему было пятнадцать, не оставили Стюарту другого выбора.