Прошлые обиды
Шрифт:
В зале было темно, освещена только сцена. Один из гитаристов повторял в микрофон: «Проверка, раз, два», остальные столпились возле устройства для настройки электрогитары.
Рэнди подошел к освещенной сцене.
– Привет, – сказал он.
Все замолкли. Ведущий гитарист, изможденный и похожий на Иисуса Христа с католических картинок, всмотрелся в зал. Он держал голубую гитару «Фендер Старотокастер», между струнами была всунута горящая сигарета.
– Эй, ребята! К нам пришли, – сообщил он. –
– Да. – Рэнди протянул руку. – Рэнди.
Музыкант передвинул гитару на живот и наклонился пожать руку.
– Пайк Ватсон, – представился он сам и представил бас-гитариста:
– Дэнни Скарфелли.
Подошел распорядитель пульта и тоже протянул руку:
– Том Литтл.
За ним еще один гитарист:
– Митч Иост.
Электрик-звукооператор возился со светом, стоя на стремянке.
Ватсон сказал Рэнди:
– А там Ли. – И позвал:
– Эй, Ли!
Голос, раздавшийся из темноты, был похож на скрежет напильника по металлу:
– Привет!
– Это Рэнди Куррен.
– Послушаем, – раздалось в ответ.
Все вернулись к настройке инструментов. Ватсон спросил Рэнди:
– Что ты знаешь?
– Что хочешь. Что-нибудь с переменным ритмом или просто рок. Мне все равно.
– Ладно. Может, кусочек из «Голубых замшевых туфелек»?
– Годится.
Рэнди ожидал чего-нибудь такого, самую простую песню, которую они знают так же хорошо, как царапины на своих инструментах. Простые песни – лучшее испытание для настоящего таланта.
Ударная установка была простая: бас, малый барабан, напольный, два тамтама, набор тарелок, одна – на высокой ножке. Рэнди устроился сзади, нашел педаль баса, отрегулировал высоту тарелки. Он взял обе палочки в левую руку, пододвинул стул на несколько сантиметров вперед, опять проверил расстояние, поднял голову и сказал:
– Готово. Я просчитаю три такта, вступаем на четвертый.
Пайк Ватсон пустил струю дыма в потолок, отложил сигарету:
– Давай. Поехали.
Рэнди выбил ритм, оркестр вступил, гитара вела мелодию.
Для Рэнди игра была как терапия. Играть – значило забыть себя, забыть обо всем на свете. Играть – значило жить в полной гармонии с деревянными палочками и барабанами, над которыми у него, казалось, была мистическая власть.
Рэнди действовал ими так, как будто они могли повиноваться просто его команде, звуку голоса, а не прикосновению. Когда песня кончилась, он удивился, потому что не понимал, что играет на барабанах. Казалось, наоборот, они играют на нем.
Он отодвинулся от тарелок, положил руки на бедра и поднял голову.
Пайк Ватсон казался довольным.
– Ну что ж, ты хорошо с ними расправился.
Рэнди улыбнулся:
– Сыграем еще?
Они сыграли мини-блюз из двенадцати так-тов, потом еще три.
– Хороший удар, – подытожил Скарфелли, когда они закончили.
– Спасибо.
Ватсон спросил:
– Ты поешь?
– Немножко.
– Дать вступление? Ну что ж, черт побери, послушаем.
Рэнди попросил сыграть новый хит Элтона Джона «Клуб в конце улицы». И хотя в репертуаре ансамбля песни не было, они классно исполнили ее. Когда песня закончилась, Ватсон спросил:
– С кем ты раньше играл?
– Ни с кем. Это мое первое прослушивание.
Ватсон поднял бровь, почесал бороду и посмотрел на остальных.
– Какие у тебя барабаны?
– Полный комплект «Перле».
– Ты, наверное, любишь тяжелый металл.
– Кое-что.
– Мы-то его мало играем.
– А я разносторонний.
– Не все сцены такие большие, как эта. Не возражаешь, если время от времени часть барабанов придется оставлять дома?
– Нет.
– Ты женат?
– Нет.
– Собираешься жениться?
– Нет.
– Есть дети?
Рэнди усмехнулся, и Ватсон пояснил:
– А чего, бывает и так.
– Нет, детей нет.
– Можешь разъезжать?
– Да.
– Другой работы нет?
Рэнди задумался и почесал затылок:
– Не знаю, как сказать. Я упаковываю орехи на складе.
Все засмеялись.
– Если вы меня возьмете, я им помашу ручкой.
– Колеса есть?
– Проблем не будет.
Проблема была, но он разберется с этим, если потребуется.
– Член профсоюза?
– Нет. Но если нужно, вступлю.
– Тот, кого мы наймем, должен будет тренироваться дней шесть, потому что наш барабанщик уходит в конце недели.
– Без проблем. Я с этим фисташковым дворцом мигом расстанусь, позвоню, и все дела.
Пайк Ватсон обвел вопрошающим взглядом остальных, вновь посмотрел на Рэнди и сказал:
– Ладно, послушай… Мы дадим тебе знать, хорошо?
– Хорошо.
Рэнди поставил стул на место и пожал всем по очереди руки:
– Спасибо, что послушали меня. Вы потрясные ребята. Я бы отдал свое левое яйцо, чтобы играть с вами.
Они засмеялись. Он вышел на свет послеполуденного солнца, размышляя, как бы разрядиться, и зашагал к машине, выбивая ритм на бедрах ладонью и барабанными палочками. Здорово. Ну просто фантастически здорово играть с настоящими музыкантами. Надежда кружила ему голову. Вот бы провести жизнь, играя в оркестре, а не взвешивая и пакуя орехи. Сравнение было чудовищным. Но все было не так просто. Он понимал это. Ребята, конечно, прослушивали и других, опытных, у которых за плечами были выступления с известными оркестрами. Мог ли он конкурировать с ними?