Проснись, Рапунцель
Шрифт:
– Правда? – вырвалось у Дани.
Яков сменил положение: свесил обе ноги с кровати и откинулся назад, упершись ладонями в покрывало. И уставился на девушку. Угрюмо так уставился.
Ясно. Даня подтащила к себе папку и вытряхнула документы на колени. В отдельном файле лежали три экземпляра договора. Остальное – согласие на обработку персональных данных, список дополнительных документов для оформления, какие-то графики, – она пока отложила.
Даня перечитала договор не меньше десяти раз, но не нашла ничего такого, к чему объективно можно было придраться. С ней заключался полноценный трудовой
Да и все еще оставался шанс подыскать работу, где вокруг не будет крутиться столько эксцентричных личностей.
– Задумала что-то гадкое, Какао-менеджер? – Яков следил за каждым ее шевелением. Можно было подумать, что она не бумажки перебирает, а с гранатой играется.
«Какао»? У пацана ассоциативное мышление – просто космос. И можно ли это считать очередным повышением от планки «уборщица»? Хотя я вроде как должна радоваться, что не окрестил извращенкой».
– Размышляю, как пнуть тебя повыше на пьедестал, чтобы в дальнейшем сдирать с тебя больше комиссионных. – Даня снова пробежалась по строчкам. Из-за напряженного внимания буквы стали потихоньку расплываться перед глазами.
– Точно. – Яков картинно закинул ногу на ногу и ухмыльнулся с откровенной издевкой. («А Принцесса, кажись, уже оправилась», – решила Даня). – Если проекты будут провальными, ты ни черта не получишь с этих сделок. Ты теперь целиком и полностью зависима от меня.
– Вернее, от твоего таланта и умения на отлично выполнить работу. Работу, поиском которой буду заниматься я. И подбирать то, что возвысит тебя, выделит и продвинет, а не подпортит твою драгоценную репутацию. Так что, Принцесса, с этого момента ты тоже зависишь от меня.
– Прекращай называть меня «Принцессой».
– И как же мне тебя называть?
– Яков. Не так уж и сложно запомнить. Если, конечно, ты не тупица.
– Допустим, я тупица. Супер. Как славно, что теперь это дает мне уникальное право называть тебя «Принцессой», Принцесса.
Яков ничего на это не ответил, но стал заметно мрачнее.
– А вот ты мне своими прозвищами определенно солидности не прибавляешь.
– И как же мне тебя называть? – У него даже в интонациях прослеживалась четко выверенная цель заранее принимать в штыки все ее предложения.
– Даниэла Арсеньевна. Можешь начать с «разрешите обратиться» и закончить книксеном. Схватишься за свои кармашки на брючках и дальше книксен, книксен, книксен.
– А сапоги тебе не вылизать?
– Только набойки на каблуках, пор фавор.
Мгновенное парирование всех нападок если не впечатлило, то однозначно заставило Якова взглянуть на нее в новом свете. По крайней мере, заинтересованностью от него точно повеяло.
– Ты мне не нравишься, – буркнул он, поджав губы. В который раз уже? Кого он хочет в этом убедить?
– На приязнь не нарываюсь. – Даня положила договор
Даня не потрудилась попрощаться. Собралась, натянула сапоги и вылетела в коридор. Как чудно у них получилось избегать темы «снятие мерок». И никаких видимых проблем. Тем более что Фаниль от них ушел до мерзости вдохновленный.
В вестибюле ее перехватила Шушу. От нее попахивало кокосом, а крохи от шоколадного коржа на щеке красноречиво выдавали повторное превышение месячного лимита сладостей.
– Видела Фаниля, – поведала она, безуспешно пытаясь подцепить заколкой конец своей длинной челки. – Чуть ли не протанцевал до самого выхода. Жутко довольный. Прямо сиял. Так что можно смело сказать, что ты справилась на пять с плюсом! Лично я боялась, что у нас будет затык длиною в век. – Девушка схватилась за плечо Дани и доверительно зашептала: – Яшка-то наш изволит гневаться, когда его лишний раз тронут. Страшно бесится. А конфуз в том, что его очень многие не прочь потрогать. – Она хихикнула, обдавая собеседницу новой волной кокосового аромата. Что же это за коктейль был? – Мальчишка у нас хорошенький – аж страх берет. Но порой такой дикий и импульсивный, что тоже… вах – страх и ужас. Так что тебе почет и уважение! Мигом сладила с нашей малышкой.
«Это стоило мне нервной системы, – угрюмо подумала Даня. – И, возможно, всей».
Таинственное ощущение удовлетворенности никак не желало покидать ее. Это нервировало, ведь она вовсе не приятными вещами занималась, а приняла участие в воплощении глобальной и отвратительнейшей прихоти не внушающего доверия субъекта. Откуда тогда это непрошеное чувство, предательски смахивающее на радость?
– Снаружи Владислав ждет. В окне автомобильчик его заметила. Хочешь, довезет до дома?
– Было бы неплохо.
Пилить до метро в такую промозглую погоду не хотелось. Да и шести еще не было. Может, с пробками на дороге обойдется?
– Как раз и познакомишься с Владиславом, – щебетала Шушу, подхватывая Даню под локоток. – Он раньше в полиции работал. Да что-то с начальством не сладил. Говорят, ему велели что-то кому-то подбросить, а он отказался. А еще шепчутся, что морду бывшему шефу набил. Больше года отсидел, но и то выпустили раньше. Он же на самом деле лапочка.
«Эпическая у меня неделя. – На Даню напала тоска. – Еще чуть-чуть и количество эпичных знакомств зашкалит».
– Я с вами, – раздался за их спинами голос Якова.
Девушки только-только успели выйти наружу.
– А ты куда собрался? – встрепенулась Шушу, оглядывая его куртку. – У тебя завтра восьмичасовая фотосессия для молодежного журнала. Нужно хорошенько отдохнуть.
– Хочу тебя проводить. – И Яков натянуто улыбнулся.
Однако Шушу не заметила фальшивость этой улыбки.
– Ах ты мой милашечка, – умилилась она.
«Подозрительно». – Даня прищурилась.
– Проводить? – Она многозначительно глянула на Шушу.