Проснись в Атлантиде. Сон
Шрифт:
Сколько так провалялся, он сказать не мог. Но когда встал, был готов идти, хоть ослаб на столько, что его слегка покачивало. Ноги предательски тряслись, а голова кружилась. Он осмотрел опушку, в поисках тропинки. Но не нашёл даже намёка на неё. Пришлось опять ориентироваться по карте, наметить маршрут. Не придумав ничего лучшего, Тимофей напролом вошел в чащу.
Оказалось, что по бурелому идти было не на много легче, чем по болоту, а так как обойти препятствие не представлялось возможным, приходилось терять последние силы. Впрочем, идти предстояло не долго, близился вечер. И как бы Тимофею не хотелось до темна, найти деревню, ночевать, все равно предстояло в лесу.
Не без труда, но ему всё-таки удалось найти подходящую поляну для ночлега. Благо с дровами
Кое-как собрав топлива на ночь, он разжёг огонь и, будучи уже полностью обессиленным, лёг спать, даже не поужинав. Усталость была такой, что он улёгся, не обращая внимания на промокшую насквозь одежду. Тимофей то и дело поворачивался, подставляя огню то один бок, то другой. Одежда парила, высыхая и согревая продрогшее тело. Стемнело довольно быстро. Тайга наполнялась ночными звуками. Вот прокричала сова, собираясь на ночную охоту. А вот её потенциальные жертвы – мыши, устроили возню, неподалеку от Тимофеева ложа. Всё это Тимофей воспринимал совершенно отстранённо. Огонь отгонит зверя. К тому же он всегда был согласен с мнением, что самым опасным зверем в тайге является человек. Но похоже в этой чаще, на многие километры, человеком и не пахло.
Однако, несмотря на все эти соображения, о чувстве собственной безопасности, в окружающем пространстве, что-то неуловимо изменилось. Будто воздух стал плотней. Дыхание сделалось трудным. Тело сковало непонятное напряжение. Тимофей замер и прислушался. Вокруг стало тихо. Не было слышно, ни единого звука и всё же, несмотря на ватную тишину, Тимофей кожей ощутил постороннее присутствие. Осознание этого, только усилило чувство собственной беззащитности. Но он продолжал лежать, не в силах пошевелиться. Затем он услышал невнятный голос, который казалось, звучал прямо в голове. Это было, что-то вроде далёкого шёпота, или клёкота, похожего на птичий. Понять смысл произносимого, он как не старался, никак не мог, вот только становилось совершенно ясно, что этот голос сковывал тело всё больше и больше. Но страхом это назвать было нельзя, скорей чувство скованной незащищённости. Он абсолютно не владел своим телом. Более того, скованность стала перерастать в давящую боль. Боль усиливалась с каждой минутой, сознание стало меркнуть. Тимофей как мог, пытался сопротивляться. Ему казалось, что если он поддастся чужой воле, то умрёт. Однако, силы были явно не равными.
*******
Он вдруг увидел себя студентом, сидящим на лекции.
Преподаватель, был человеком неординарным, а лекции его, едва ли не, самыми посещаемыми. Профессор говорил со своими студентами, о том, о чём в то время вообще говорить не рекомендовалось.
– И так теперь мы знаем, что энергоинформационные поля существуют. Вопрос лишь в том, каким образом достать информацию этих полей. – Вот уже в течение получаса, профессор добивался внимания аудитории тем, что приводил в пользу своих доводов солидные аргументы. Однако, не смотря на такие имена, как Платон, Эйнштейн, Нострадамус… аудитория смотрела на профессора с нескрываемым скептицизмом.
– Извините профессор, но если это так, то получается, что в нашем мире всё предопределено. – Тимофею хотелось не столько опровергнуть профессорские выкладки, сколько ещё более развернуть дискуссию.
– Именно так молодой человек.
– Но тогда нет ни какого смысла, что– либо изобретать, придумывать. Пропадает интерес ко всем произведениям искусства, то есть пропадает их уникальность. Ведь всё уже когда-то, или где– то было создано.
– Не переживайте молодой человек. То, что может произойти именно с вами, ещё ни с кем не происходило и никогда ни с кем не произойдёт, кроме вас. – По аудитории пробежал лёгкий смешок, но пристальный взгляд профессора, не позволил Тимофею поддаться общему настроению. О, этот взгляд! Он просто отделял сознание от всего окружающего. Тимофей уже не видел вокруг ничего. Он тонул… Вокруг всё перевернулось, изменилось…
Он не тонул, он плыл! И это ему нравилось. Под водой он всегда чувствовал себя в своей стихии. Особенно в присутствии своих друзей. Они всегда незримо сопровождали его во время прогулок. Он должен
Место, где обычно ему дозволяли выходить на берег, находилось недалеко от рыбацкого посёлка. Это было связано с огромным риском, встретить людей. Поэтому большую часть времени, он проводил в воде, не выходя на сушу. Но как ему этого хотелось! Люди, такие же, как он, сам, только взрослые и опасные, привлекали его. Он чувствовал родство с ними. Его неумолимо тянуло к себе подобным.
В этот раз, он отдыхал на камнях, появлявшихся из воды во время отлива. Эквины, так звали его друзей, плескались неподалеку, со стаей дельфинов. Это было дружеское общение. Эквины вообще были близки дельфинам.
Мальчик долго наблюдал за ними, пока его внимание не привлекла лодка, вышедшая в бухту. То были деревенские рыбаки. Он спрятался за каменным выступом и стал с интересом смотреть за действиями рыбаков.
Лодка отошла от берега на приличное расстояние, и рыбаки начали заводить сеть. Вероятно появление стаи дельфинов, подсказывало рыбакам, что в бухту вошёл косяк рыбы, и дельфины устроили на неё охоту. Отчасти это так и было. Небольшой косяк кефали, действительно привлёк дельфинов. Но рыбы было мало, и они увлеклись игрой со своими друзьями – эквинами. Он видел, что рыбаки подошли, на максимально близкое расстояние к заигравшимся дельфинам. Это было опасно для эквинов. Но, тем не менее, стая продолжала резвиться, а рыбаки тем временем, поставили сеть.
Ему нравились эти люди. Сильные, умелые, их действия просто завораживали, приковывали внимание. В его мире тоже были люди такие-же как он. Но там сама обстановка была другой. Сам его мир отличался от этого. Надо сказать, что этот мир казался ему много хуже своего. Но необычность этого, его люди, то чем они занимались, пленили его с самого первого посещения этого берега.
Вокруг лодки, неожиданно наметилось странное оживление. Дельфины стали вести себя, как-то странно. Эти мирные животные, доброжелательно относящиеся к людям, стали от чего-то агрессивными. Они едва не перевернули лодку. Только умение, и опыт рыбаков, не дали им этого сделать. Люди продолжали упорно вытаскивать сеть. Эта их настойчивость, была достойна уважения. Тем более, что дельфины совсем обезумели. Они продолжали бить в борта лодки. Выныривая из воды, перелетали через неё, норовя сбить кого-нибудь из людей. Чтобы лучше разглядеть происходящее, мальчик вылез из укрытия и взобрался на вершину камня. Тем более, что опасности быть замеченным не было. Сейчас людям было не до созерцаний местных красот. Едва удерживая равновесие в утлом суденышке, они упрямо тянули сеть.
И тут он увидел причину безумства дельфинов. Рыбаки, краснея от натуги, тянули сеть, а в сети, запутавшись, тщетно пытаясь вырваться, бился Ларгос, один из эквинов, помогающих мальчику освоиться в этом мире. Ужас сковал юношеское сознание. Ещё немного и люди втянут пленника к себе на лодку. Он кожей почувствовал отчаянье Ларгоса и его подруги Лины, тщетно пытающейся порвать сеть. Как Ларгоса угораздило запутаться в сети, непонятно. Вероятно заигравшись с дельфинами, он потерял бдительность и попался. Но не это сейчас было главным. К чему искать причину несчастья, если оно уже произошло. Нужно было думать, как помочь бедному Ларгосу. Но что может сделать маленький мальчик? Тем не менее он спрыгнул в воду и не жалея сил поплыл к лодке.