Проспект Героев

Кащеев Кирилл

– Если вампир из «Дневников вампира» против вампиров из «Сумерек» – кто кого поборет? – невольно пробормотал Роман.

– Бонни Беннет! – немедленно откликнулась Лизка, бесстрашно глядя в перекошенное бешенством лицо Янки, - Из «Дневников»! Та вообще все умеет: и колдовать, и на вампиров охотиться, ее никто обидеть не может, не то что… - она вдруг замолчала.

– Что «что»? – переспросил Роман, слегка удивленный воцарившейся тишиной. Никто не дрался, не ревел, не орал, улица накрылась мгновенным, неестественным молчанием.

– А ничего! –

отрезала Лизка в этой мертвенной тишине, - Видели, как Бонни всяких придурков разделывает? – она поглядела в их лица и махнула рукой – что взять с убогих, - Только зря она потом переживает, с такими так и надо! А в «Сумерках» Белла всяким козлам попадалась – вот бы ей силу Бонни… Зато в «Сумерках» добрые вампиры клёвые – особенно Эдвард! Он самый-самый! Понятно, почему Белла с ним, у нас бы ему тоже любая дала, все девчонки так говорят…

Запредельный, глубинный рев тряхнул стекла домов.

– Эдвард б она дала, соплюха-петеуха! – ревела Янка, - Да с чего б он тебя, сучку, взяв…

Нёма воззрилась на Янку с обиженным недоумением и тихо заскулила – так стонут после незаслуженной и нежданной обиды. Но Янка ничего не замечала:

– Малолетка! Ремня тебе… - бесновалась Янка и оскал акульих зубов проглянул между посеревших губ.

– Правильно, Яночка, закончится все, ты ей лично кинопристрастия откорректируешь, ремнем по мягким частям тела.
– уговаривал Рико.

Отблески темно-багрового огня заиграли в его волосах, скользнули по плечам… Роман оторвался от разворачивающейся перед ним баталии и недоуменно воззрился на окрасившие стены домов сполохи. Страшная тишина до краев налила ложбину между домами, накрыла улицы, как душитель накладывает подушку на лицо беспомощному ребенку.

– Пусти мэнэ, Рико, я ей зараз що треба видкорректую! – по инерции еще вскричала Янка, но вязкая тишина уже окутывала и ее, звуки увязали в ней, гасли на губах. Янка смолкла и медленно обернулась.

Вдалеке, полускрытый изгибами городских холмов, в небесах раскрылся глаз. Черно-огненный, лишенный века, он казалось призрачным, сотканным из гибких сполохов огня. Он легко трепетал на фоне холодной голубизны неба, но в то же время его присутствие было весомо и ощутимо, как ощутим свалившийся на затылок кирпич.

Заполонивший небосвод вертикальный змеиный зрачок, вращаясь, словно прожектор, скользил по крышам, придвигаясь все ближе, ближе… Взгляд искал.

Он скользнул по переулку – и Роман невольно скорчился, закрывая голову руками. Зрачок остановился, заметался, шаря вдоль улицы – и вспыхнул… В то же мгновение жавшаяся к стене Лизка тихо застонала, ее выгнуло дугой, будто этот пристальный взгляд что-то тащил из нее…

– Пусти… Сука… - прохрипела она.

Припавшая к земле Нёма громко и злобно гавкнула.

Девчонка отрывисто вскрикнула… И рухнула на асфальт, как висельник срывается с лопнувшей веревки.

Темная тишина повисла над улицей – и вдруг лопнула, как лопается пленка мыльного пузыря. Вставшее над городом око полыхнуло… и погасло, словно где-то далеко отключили проектор.

Скорчившаяся

в комок Лиза вдруг протянула руку и зарылась пальцами в Нёмину шерсть, будто ища в этом прикосновении защиты.

На длинной пятнистой морде ярчучки проступило ошеломление. Лиза подтянула собаку поближе к себе и обняла ее за шею. Роману всерьез показалось, что ярчучка собирается хлопнуться в обморок. Во всяком случае, она замерла без движения и на морде у нее застыло очень странное выражение – не человечье, но и никак не собачье. Казалось, охотница на ведьм не верит, что все это происходит наяву и именно с ней.

– Ну и що це за наглые зенки, тобто, одна наглая зенка, на нас пялилась? – после долгой паузы поинтересовалась Янка.

– Может, оптика какая материализовалась? – нерешительно предположил Роман.

– Авжеж, и що ж тоди за назва у нее должна быть? «Одноглазый змей»?

Роман пожал плечами:

– А какое название должно быть у заведения, из которого вылезло вот это? – он кивнул на мертвого монстра, - Что-то я плохо представляю себе магазин «Орк».

– Tres bien, почему бы и нет, раз существует «Менада».
– Рико передернуло, - Медам и месье, мы сегодня будем работать? Или хотя бы, для начала, просто уберемся из этого проклятого переулка? Учитывая богатую фантазию владельцев наших магазинов и ресторанов, городу плохо приходится. Где эта чертова ведьма? Нёма, ищи! Где она?

Нёма едва-едва повернула голову, явно не желая тревожить приникшую к ней Лизку, и пристально поглядела на Рико. И на длинной пегой морде было такая усталость от беспредельной тупости человеческой, что Роману аж стало неловко.

– Что с вами сегодня, Нёма? – несколько нервно переспросил Рико и подобрал брошенный поводок, - Вы собираетесь работать, mon petit?

Нёма презрительно чихнула. Обнимающие ее руки Лизки дрогнули, но сама девчонка тяжело вздохнула, словно приходя в себя от забытья, и медленно подняла голову:

– Глаз ушел? – несмелым голосом спросила она.

– Ну если можно так сказать… - протянул Роман, внимательно вглядываясь в перемазанное грязью лицо. Девчонка как девчонка, хороша лишь своей молодостью, а так мордашка заурядная, брови редкие, жирноватая кожа – макароны дешевые, фрукты дорогие, вот вам и результат…

Роман перевел вопросительный взгляд на Нёму. Но ярчучка демонстративно не глядела на него, вся ее фигура, от кончиков ушей до кончика хвоста, выражала возмущение людской ограниченностью.

– Нёма! – вскричал Рико, явно теряя терпение, - Нужно быстро снять заклятье, иначе быть беде! Ищи, где она колдовала? Ищи логово!

Уши ярчучки дрогнули. Она искоса глянула на Рико и кажется, даже морда у нее просветлела, словно бы измученная дурацким поведение людей, собака вдруг уловила в их поступках цель и смысл. Нёма рванулась вперед, выдергивая себе из-под рук Лизки, девчонка пошатнулась, чуть снова не плюхнувшись на асфальт, коротко вскрикнула:

– Эй, вы куда? А я? – она вскочила. – Я боюсь тут одна оставаться!