Просроченное завтра
Шрифт:
— Макс, пусти! — простонала она, вырвав грудь из его рук.
Он уронил руки на колени, борясь с желание подняться выше и ослабить ремень. Краем глаза он следил за Полиной. Она подошла к двери, опустила руку на ручку — откроет сейчас дверь и уйдет навсегда. Сейчас она не на сцене.
— Макс, у вас что, замка нет? — в растерянности обернулась Полина.
Макс втянул голову в плечи, стараясь унять прокатившуюся по телу дрожь.
— Только ключ, но он в куртке.
— Я сейчас принесу.
Она
— Полин, — Макс толкнул дверь, и та захлопнулась. — Не надо! Я не в лучшей форме. От меня несет!
Губы Полины скривились в усмешке.
— А ты меня не целуй, — она провела рукой по небритой щеке.
— Дай хоть побреюсь.
— Некогда. Старики скоро вернутся. Давай не будем тянуть.
Макс снова придавил дверь ладонью.
— Полина, я… Ну, в общем… Мы же почти не знаем друг друга… Ну, так сразу…
— Послушай, — ее руки легли ему на плечи и прошлись по окаменевшим предплечьям. — Мы знакомы год, куда же больше! Ты еще год будешь ходить вокруг да около? Бери ключи!
Она вытолкала его коридор и успела скинуть футболку. Теперь руки у него тряслись еще сильнее, и он даже с десятого раза не попал в замочную скважину, но вот связка ключей повисла и ударилась о дверь. Дурак! Он прижался мокрым лбом к ледяной двери и прилип к ней.
— Полина, у меня ничего нет.
— А тебе ничего и не надо! Давай, а то будешь ждать неделю!
Он обернулся и прижался к двери спиной, но тут же отскочил, наткнувшись на ключи.
— Ты уверена?
— У меня тоже голова раскалывается, так что я тебя прекрасно понимаю. Ну, давай же! Тебе надо говорить «мотор»?!
Она рассмеялась почти в голос, и он забыл, что пообещал не целовать, и впился ей в губы. Потом опомнился и сжал шею, спускаясь руками все ниже и ниже, минуя плечи, прямо к груди. Ниже мешали ее руки — она воевала с молнией и, наконец стащив с него джинсы, ткнулась лбом ему в живот.
— Полина, не надо, — с трудом выдохнул он и вцепился ей в волосы, превращая их в осиное гнездо. — Полина…
Ее имя давалось с трудом. Оно прилипло к пересохшим губам, как пальцы к спутанным волосам. Макс из последних сил отодрал Полину от себя и рванул вниз юбку, радуясь, что та на резинке. На диван они попали лишь со второго раза, в первый Полина съехала вниз на скомканном одеяле, но он сумел закинуть ее обратно, и через секунду ее ноги уже сомкнулись за его спиной. Макс по пальцам мог пересчитать секунды, которые был в ней. Он уткнулся в острую ключицу и замер.
— Это я виновата, — прошептала Полина. — Просто ты был небритый. Через неделю я заставлю тебя побриться.
— Почему ты не захотела подождать эту неделю? —
— Потому что через неделю не было бы повода зайти к тебе в комнату, — Полина запустила пальцы в его мокрые волосы и убрала их со лба, чтобы подарить поцелуй. — И ты бы снова, как дурак, курил на лестнице, а я хочу, чтобы ты бросил. Это вредно для здоровья. Ты ведь бросишь ради меня, да?
— Ради тебя я брошу все.
Он закрыл глаза, но Полина тут же толкнула его в плечо.
— Слезь с меня, иначе будешь спать на мокром. Я пойду в ванную. Приходи ко мне в комнату. У меня есть печенье. И твоя роль. Давай репетировать.
Она свалилась на пол, собрала одежду и побежала к двери. Он же не поднялся, чтобы закрыть ее. В тишине шумела вода в душе, и она же холодным потом струилась по его лбу. Что это только что было? Она обслужила его, как опытная проститутка — с улыбкой, но без единого вздоха. Макс запустил в волосы трясущиеся пальцы — так дрожал каждый его нерв, когда ее губы сжимались вокруг него. Что это было? Новая роль? Ее привычная работа? Или же ей просто захотелось секса, которого она от него не получила?
Вода уже не лилась, когда заскрежетал ключ, и скрипнула входная дверь. Макс свалился с дивана и так же шустро, как Полина, отыскал одежду. Джинсы он натянул у окна, а за сухой футболкой пошел к открытой двери, на ходу утерев пот грязной.
Макс высунулся в коридор.
— Доброе утро!
Соседка смерила его строгим взглядом.
— Уже скорее добрый вечер, молодой человек!
Макс опустил глаза. От ответа его спасла Полина. Она распахнула дверь и с наигранным раздражением сказала:
— Проснулся наконец! Иди сюда репетировать! Марья Степановна, вы скоро нашего Макса в «Ментах» узрите! Давай, — Полина снова смотрела на него, — шевелись! Я тебе не швейцар двери держать.
— Можно, я побреюсь? — спросил Макс жалостливым тоном, не спуская глаз с безразличных озер.
— Потом будешь бриться! Мне скоро уходить! Шевелись!
Полина впихнула его в комнату и захлопнула дверь. К нему же повернулась, держа у рта ладонь — она давилась от смеха, а ему было не до смеха.
— Теперь ты сможешь спокойно заходить ко мне, — прошептала Полина, подходя к нему вплотную. — С одной стороны лестница, с другой туалет, нас не будет слышно. Иди, — она толкнула его к дивану, подле которого уже дымились две чашки с чаем вокруг прозрачного пакета с печеньем. — Ореховое, мое любимое.
Полина забралась на диван с ногами и вооружилась чашкой. Макс взял свою и сделал глоток, надеясь протолкнуть в живот кислый ком. Кто эта девушка? Кто? Но огромные глаза отказывались отвечать.