Прости, но я люблю тебя
Шрифт:
— Нет, мне нравится так. Я буду есть и между делом думать… Уверена, что мне прямо сейчас придёт в голову ещё одна блестящая идея, но такая, которую ещё никто не украл!
Алессандро улыбается.
— Ладно, согласен.
Он начинает доставать из её рыбы кости, даже самые мелкие. Потом смотрит на неё. Ники замечает это и с набитым ртом бормочет:
— Я думаю, думаю…
— Продолжай…
Одна вещь ясна: она никогда не принимала участие в мозговом штурме. Ники вытирает рот салфеткой,
— Окей, есть ещё одна! Приготовься.
— Я готов, — он вновь наполняет её стакан.
— Эта – просто шикарная…
— Хорошо.
— Итак… Сначала – это город, и вдруг всё превращается в коробочки с карамелью, и последняя коробка – ЛаЛуна. ЛаЛуна, город сладостей!
На этот раз пьёт Алессандро. И уже Ники наполняет его стакан.
— Так что? Что скажешь? Тебе не понравилось, да? Ты задыхаешься.
— Нет, я думаю. Это неплохо. Но немного похоже на рекламу с мостом, только там была реклама жвачки.
Ники смотрит на него и мотает головой.
— Никогда её не видела…
— Да ладно, жвачка «Бруклинский мост».
Ники ударяет кулаком по столу.
— Блин, даже эту у меня украли! Ладно, но идея с городом ведь другая.
Алессандро берёт в рот немного салата.
— Она другая, но не нова, похожа на старую. Нам нужно что-то совершенно новое.
Ники съедает кусочек помидора.
— Ничего себе, а у тебя сложная работа! Я думала, всё куда проще.
Алессандро улыбается.
— Если бы она была проще, то у меня не было бы машины, которую ты решила разбить.
Ники задумывается на мгновение.
— Нет, но зато был бы мой скутер, и ты умел бы кататься на сёрферской доске. И ты мог бы питаться вот так постоянно, здесь, у Мастина.
— Ага.
Алессандро снова улыбается ей.
— Но я встретил тебя.
— Да, точно. Всё потому, что ты хорошо делал свою работу. Ты настоящий счастливчик.
Они смотрят друг на друга немного дольше обычного.
— Послушай, Ники… — именно в этот момент звонит его телефон. Алессандро достаёт его из кармана. Ники смотрит на него, вздыхая.
— Опять из офиса.
— Нет, это мой друг, — он отвечает на звонок: — Говори, Энрико.
— Привет. Прости, я не мог больше ждать. Так что? Как ты съездил к Тони Коста?
— Никак.
— Как это – никак? Что ты хочешь сказать? Он отказался от дела? Или слишком дорого? Что случилось?
— Ничего, я ещё к нему не ездил.
— То есть как это – не ездил? Алекс, ты не понимаешь, мне плохо, я умираю. Каждое мгновение для меня как пытка.
Тишина.
— Где ты сейчас, Алекс?
— На совещании.
— На совещании? Но ты же не в офисе. Я звонил тебе туда.
— Выездное совещание, — Алессандро
Энрико делает вздох.
— Ладно, я всё понимаю. Извини, дружище. Прости, ты прав, но ты единственный человек, с которым я могу поговорить. Я тебя умоляю, помоги мне.
Услышав, каким голосом говорит его друг, Алессандро становится серьёзным.
— Ты прав, Энрико, прости меня. Я сейчас же поеду.
— Спасибо, ты настоящий друг. Поговорим позже.
Энрико вешает трубку. Алессандро убирает салфетку с бёдер и кладёт её на стол.
— Мы должны ехать.
Он собирается встать, но Ники хватает его рукой за локоть и останавливает.
— Окей, мы сейчас поедем, но перед этим ты вроде собирался мне что-то сказать.
— Перед чем?
Ники мотает головой.
— Перед тем, как зазвонил телефон.
Алессандро прекрасно знает, о чём она говорит.
— А, перед этим!..
— Да, перед этим.
— Да ничего особенного.
Ники тянет его за руку.
— Нет, это совсем не так. Ты сказал: «Послушай, Ники…»
— Ах, да. Эй… Послушай, Ники… — Алессандро осматривается. Наконец, он замечает то, что ищет. — Я говорил, что… Послушай, Ники, я рад, что познакомился с тобой, мы провели прекрасный день вместе, и ты позволила мне уделить время самому себе. А самое главное, как же чудесно разбираться в таких вещах, как эта! — Алессандро указывает на что-то за их спинами.
Ники поворачивается и видит это.
— Как эта?
— Эта.
Это железная, словно развевающаяся сеть, внутри которой синяя бумага и что-то вроде палки в штукатурке, которая протыкает сеть.
— Вам нравится? — Мастин уже здесь и улыбается им. — Называется «Море и риф». Красиво, правда? Это скульптура некого Джованни Франческини, юноши, который, по-моему, точно сделает карьеру. Я заплатил за неё кучу денег. Я инвестировал в него. Можно сказать, я платил не за неё… прошло уже больше года, как благодаря этой скульптуре ему есть, что есть! То есть, он всегда может прийти ко мне и съесть пасту.
Алессандро улыбается.
— Вот видишь? Без тебя я бы никогда не увидел «Риф и море».
Мастин его поправляет.
— «Море и риф»… Но, в конце концов, я вложился в неё, так что вы можете спрашивать!
— Вы правы, простите, — Алессандро достаёт свой бумажник. — Сколько с нас?
Ники поднимается и заставляет его убрать деньги.
— Мастин, запиши это на мой счёт…
Мастин улыбается и начинает убирать со стола.
— Не волнуйся, Ники. Возвращайся скорее.
Алессандро и Ники направляются к выходу. Она останавливается перед скульптурой. Алессандро подходит к ней.