Прости, но я ухожу
Шрифт:
«Я все же отец Ксюши».
Петру, разумеется, мы все рассказали. И он, на наше удивление, воспринял это совершенно спокойно. Даже ремарку сделал, что он рад, ведь Вадим вообще никакого участия в воспитании Ксении теперь не принимал. Но на Яна сын взглянул так, что в его глазах читалось: «Посмотрим, как повернется дальше, но я за тобой слежу».
А Кирсанов стал тем, кто постепенно, шаг за шагом, завоевывал не только доверие дочери, но и мое. Ведь для меня в сложившихся обстоятельствах самым важным было спокойствие моих детей. Оно
– Петь, ты не забыл про задания?
– окликнула я сына, занимаясь уборкой.
Ксюня ходила за мной по пятам, помогая, как могла. Терла специально выделенными ей в пользование тряпочками стены, пол, плинтуса, и была очень довольна своей работой.
Я же решила устроить грандиозную помывку всего и вся, а еще - выбросить лишнее старье, которого накопилось с избытком. Это станет своего рода финальной точкой, поставленной в том, что касалось Вадима, развод с которым неуклонно приближался.
– Помню, мам!
– откликнулся Петя, который тоже вызвался мне помогать и уже перетаскал на помойку кучу мешков.
«Вот так всегда бывает. Собираешься избавиться от самого ненужного, а в итоге этого ненужного находится воз и маленькая тележка», - так размышляла я, домывая душевую кабинку, когда в дверь раздался протяжный звонок.
Я машинально взглянула на часы и нахмурилась. Никого в гости не ждала, но отчего-то подумалось, что это может быть Ян, хотя он ни разу не приходил к нам без предупреждения.
Открыв визитеру, я даже дыхание задержала. На меня смотрела виновато Юля, которую я не видела с того момента, как она убежала с собственного дня рождения и после сказала, что ей нужно прийти в себя.
– Можно зайти?
– спросила она осторожно.
Я тут же отвисла и, не сдержав улыбки, отступила в сторону.
– Конечно, можно, - кивнула, и когда дочь оказалась в квартире, мы обе, как по команде, бросились друг к другу обниматься.
И вот теперь, когда Юля была рядом, все встало на свои места окончательно. Куденков мог хоть трижды стереть мне память и сказать, что он уходит к другой. Я бы и тогда выжила и осталась собой, лишь бы со мной были мои дети.
– А! Это ты, - буркнул Петя, который выглянул посмотреть, кто пришел.
– Привет, - поздоровался он с сестрой и закрыл дверь в свою комнату, не дожидаясь, когда ему ответят.
А вот Ксюша была абсолютно счастлива, что Юля снова с нами.
– Юя!
– бросилась она к ней в ноги, растеряв по дороге свои тряпочки.
Когда сестры воссоединились, и старшая дочь посмотрела на меня так, что стало ясно: не миновать задушевной беседы, я сказала:
– Идите поиграйте немного с Ксюшей, а я накрою на стол.
И когда девочки удалились, отправилась на кухню, чтобы приготовить наскоро что-нибудь вкусненькое.
Через час еда была готова. Когда за столом собралась вся семья, я испытала
Мы с Юлей устроились пить чай после ужина, во время которого я все больше чувствовала себя в своей тарелке. Мои дети рядом, счастливые и здоровые. Разве можно пожелать чего-то еще?
– Мам… я хотела извиниться за то, что сразу сделала неправильный выбор, - шепнула дочь, глядя в свою чашку.
– Но знаешь… Я ведь даже завидовала Леле какое-то время. Она такая взрослая и вела себя тоже взросло… Вот я даже… и…
Она запнулась, и я, решив расставить все точки сразу же, подсказала:
– Вот ты и решила, что тоже хочешь счастья со взрослым мужчиной?
Приподняв бровь, я смотрела на дочь, которая прекрасно понимала, о ком идет речь. Она вскинула на меня удивленный взгляд, потом зарделась и кивнула.
– А когда вы с отцом разошлись, я вообще себя убеждала в том, что это совершенно не мое дело. Но это не так. Все равно приходится делать выбор, как ни старайся выдержать нейтралитет.
Пока я подбирала слова, чтобы ответить, Юля открыла сумку и вытащила оттуда три пачки купюр в банковских бандерольных кольцах. Потом положила их на стол под моим удивленным взглядом и пояснила:
– Папа и Леля требовали у меня вернуть им те деньги, которые лежали у меня на депозите для покупки квартиры. Я отказалась, потом сняла их на всякий случай и принесла тебе.
Она подвинула пачки ко мне поближе и спросила, опустив взгляд:
– Можно я вернусь домой, мама?
8.1
8.1
Сказать, что я была шокирована тем, что поведал мне дочь, значит, не сказать ничего. И я о деньгах, принадлежащих Юле. В голове не укладывалось, что Куденков мог даже мысль допустить о том, чтобы покуситься на чужое! Но теперь все более-менее становилось понятным - конечно же, в данном вопросе тоже была замешана Леля. На примере с Яном было ясно, что этой девчонке и ее матери очень нужны средства. Вот они и рассчитывали на то, что Вадим решит сей щепетильный вопрос. Интересно, как они станут действовать теперь? Попробуют забрать у нас с детьми те квадратные метры, которые принадлежат Куденкову?
– Тебе совсем не нужно задавать таких вопросов, Юля!
– покачала я головой и, взяв деньги, вложила их в руку дочери.
– Это твой первый взнос на квартиру. Сейчас немного разберемся с тем, как нам выстраивать свою жизнь дальше и обязательно оформим ипотеку… Я буду помогать тебе во всем. Ксюша уже большая, подумаем в сторону садика… А я вернусь к работе. У меня такая жажда к жизни проснулась, ты бы знала, - улыбнулась дочери.
Она вдруг всхлипнула и из глаз Юли брызнули слезы. А когда мы снова обнялись, дочь сказала: